Петля

Но я не собиралась сдаваться. Я хотела большего. У нас собрался свой коллектив, своя группа. Мы ездили выступать по небольшим городам, пестрели в соцсетях с новыми треками. Правда, до чего-то грандиозного не дотягивали. Молодежных групп сейчас слишком много, пробиться не просто тяжело, а нереально трудно. Отец периодически интересовался моими успехами и посмеивался, когда я говорила, что особо нечем похвастаться. Предлагал свою помощь, но я отказывалась. Это напоминало своеобразную войну. "Признай, что без меня ты никто", а я не признавала. Я хотела, чтобы меня считали талантливой. Точнее, я в этом не сомневалась, но без общественного признания это ничего не стоило.

Когда мы попытались пробиться на конкурс, я запретила отцу вмешиваться. Запретила давить на жюри, запретила даже звонить в приемную комиссию. Я сказала, что если узнаю, что он помог, то никогда ему не прощу.

Если кто-то и мог подумать, что он испугался моих угроз, то только не я. Ахмеду Нармузинову было глубоко наплевать на чье-то прощение, а на мое особенно, он просто хотел, чтобы я обломала крылышки и угомонилась.

Мы прошли первый отборочный тур и попали на сам конкурс. Это была победа… И сейчас я смотрела на электронное письмо и мне хотелось завопить от радости. Я схватила сотовый, едва он зажужжал, включаясь и высвечивая яблоко на белом экране.

Давай. Включайся. Я хочу, чтобы отец знал об этом. Меня приняли, я прошла. Мне нужно собираться и уже сегодня вылетать. Сегодня-я-я-я. Наверняка, они долго думали… потом позвонил Козловский. Он увидел запись отборочного тура и выбрал меня. Он им сказал, что вот эту девочку тоже надо взять, что она талантлива, и это, наверняка, новая звезда и… Меня унесло. Я прям представляла, как Козловский звонит учредителям конкурса и говорит о том, что он хочет только меня, и без меня этого конкурса не будет.

Отец ответил не сразу. Любит он на линии подержать. А когда взял трубку, я набрала в легкие побольше воздуха и выпалила:

— Пап. Меня взяли-и-и-и. В "Парад планет".

Он выдержал паузу, я даже слышала, как отец сказал кому-то очень тихо, чтоб убиралась. Послышался звон и где-то хлопнула дверь. Очередная девка. Я даже не задумывалась о них. Отца никогда не видели с женщинами. Он не заводил отношений.

— Ну, я рад. Молодец. Поздравляю. Когда вертушку готовить?

— Пап, надо успеть. Конкурс уже завтра, в столице. Сегодня вылететь.

— Иди, пакуй чемоданы, Лекса. Успеешь.

— Я говорила, что люблю тебя, папа?

— Не говорила. Можешь и не говорить, я и так знаю. И еще — без фокусов там. Сами с тобой поедет.

— Пап?

— Да.

— Ты точно ничего не сделал?

— В смысле?

— Ты ни на кого там не давил?

— Где там?

— Папа. Ты прекрасно меня понял. Меня на конкурс взяли без твоего вмешательства?

— Лекса, последнее, о чем я думаю — это вмешиваться в твою блажь. Выиграла — молодец. Играйся. Надоест — найдем тебе другую игрушку. Письмо мне перешли. Я все проверить хочу. И иди, пакуй чемоданы.

В вертолете меня раздирало от невероятной радости, меня от нее просто подбрасывало. Я написала всем подругам, мы запостили эту новость в соцсетях. Я принимала многочисленные письма поддержки, лайки в инстаграме, твиттере и вконтакте. Я просто предвкушала свой триумф. Потому что даже просто участие в таком грандиозном проекте — это победа.

Меня встретила машина с представителями конкурса. Меня фотографировали и задавали вопросы о том, как я долетела.

А когда мы сели в автомобиль и заблокировались двери, мне вдруг начало казаться, что здесь что-то не так… Разве в аэропорту не должны быть журналисты и операторы? Я обернулась и увидела машину Сами, следующую за нами. Выдохнула и повернулась к мужчине в черном костюме, который представился сопровождающим.

— Так вы говорите, меня вначале отвезут на пресс-конференцию в честь открытия конкурса? Я бы хотела заехать в отель и переодеться. Отец снял мне номер в "Мирмакс Эксклюзив". Отвезите меня вначале туда.

— Конечно. Именно туда мы и поедем.

Я кивнула и снова достала смартфон, отписываясь Кире, что долетела прекрасно. Спустя время мне показалось, что мы как-то слишком долго едем, и я, выглянув в окно, похолодела — машина неслась по пустой загородной дороге. Я резко обернулась назад и автомобиль Сами уже не увидела.

— Куда мы едем? — спросила я и стиснула смартфон пальцами.

Мне не ответили, и когда я перевела взгляд на дисплей своего айфона, то увидела, что связь пропала.

ГЛАВА 2. Андрей

Инстинкт мести в конечном счете есть не что иное, как инстинкт самосохранения.

© Эмиль Дюркгейм

— Андрей Савельевич, мы следуем в пункт назначения.

— Как себя чувствует наша звезда? — со смешком спросил я.

— Звезда на удивление сообразительной оказалась, уже начала соображать, что к чему… Кричит, матерится и грозится позвонить папочке.

— Блокировки сигнала в действии?

— Да. Сами с главной машиной общаемся по рации.

— Как с ее охраной все прошло?

— Без происшествий. От хвоста оторвались. В течение получаса будем на месте.