Читаем «Петля анаконды». Как заставить Евразию сдаться полностью

Еще далее, за пределами лесистых Карпатских гор начинаются степи основного пояса, простирающиеся далеко на восток, они доходят до Черного моря на юге и до границы лесов России на севере. Границы лесного пояса, пересекающего Русскую равнину, довольно извилистые, но в целом они проходят с севера Карпат на пятидесятой параллели до подножья Уральского хребта на пятьдесят шестой параллели. Москва находится внутри лесного пояса неподалеку от его границы, где расположены обширные расчищенные участки леса, на которых проживало абсолютное большинство населения России до недавней колонизации степей, находящихся к югу.

Леса, покрывающие края Уральских гор, образуют своеобразный выступ на юг, врезаясь в открытые степи. Однако степи продолжаются через проход на равнине, ведущий из Европы в Азию между Уральским хребтом и северной оконечностью Каспийского моря. За этим проходом зона степей разрастается снова, но уже достигая ширины, превосходящей ту, которую она занимала в Европейской части. К северу от степей снова идут леса, но к югу теперь лежат пустыни и полупустыни Туркестана. Транссибирская магистраль проходит по степной зоне, начиная от Челябинска, станции на восточном склоне Уральских гор, где сходятся железнодорожные ветки из Петрограда и Москвы, и заканчивая Иркутском на реке Ангаре, чуть ниже места ее вытекания из озера Байкал. В значительной степени пшеничные поля начинают замещать степи вдоль всей железнодорожной ветки, однако сеть постоянных населенных пунктов все же очень мала, а татарские и киргизские кочевники все еще постоянно мигрируют на обширной территории.

Край лесной зоны изгибается к югу и проходит вдоль границы между Западной и Восточной Сибирью, а в Восточной Сибири она представляет собой покрытые лесом горы и холмы, постепенно понижающиеся в направлении от Трансбайкальского плато к северо-восточной оконечности Азии и Берингову проливу. Степная зона изгибается к югу вместе с лесной зоной и простирается на восток через нижнюю часть Монгольского нагорья. Она поднимается в высоту в направлении от Великой низменности до Монголии и заканчивается «Сухим проливом «Джунгарии, между горами Тянь-Шаня на юге и Алтайскими горами на севере.

За пределами Джунгарии степи продолжаются уже в гористой местности между южной частью лесистых Алтайских и Забайкальских гор и пустыней Гоби к югу от них, достигая верхних притоков Амура. Вдоль восточных склонов Хинганского хребта, где Монгольское нагорье переходит в Маньчжурскую низменность, снова протянулись леса, но за ними расположились последние обособленные степи в Маньчжурии, которые можно сравнить с обособленными степями Венгрии, находящимися в пяти тысячах миль отсюда – на западном краю степной зоны. Однако степная Маньчжурия не выходит к Тихоокеанскому побережью, здесь прибрежные горные хребты, покрытые густым лесом, занимают все открытые пространства, достигая устья Амура на севере.

* * *

Таким образом, Хартленд для целей стратегического значения включает в себя Балтийское море, срединное и нижнее течения Дуная, пригодные для судоходства, Черное море, Малую Азию, Армению, Персию, Тибет и Монголию. Внутри него, таким образом, были Бранденбург-Пруссия и Австро-Венгрия, как и Россия – обширная тройственная база людского ресурса, которого недоставало конным войскам Суши на протяжении всей истории. Хартленд является реальной физической составляющей Мирового Острова; подобно самому Мировому Острову, он находится посреди Мирового океана, хотя все же его границы прослеживаются не столь четко.

Хартленд – это регион, к которому при современных условиях морские державы могут потерять доступ, несмотря на то что западная его часть находится вне регионов арктического и континентального стоков.

«Россия-хартленд»

Наиболее важный контраст, заметный на политической карте современной Европы, – это контраст между огромными пространствами России, занимающей половину этого континента, с одной стороны, и группой более мелких территорий, занимаемых западноевропейскими странами, – с другой.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное