Петля. Книги 1-5

– Для работы с девицей, – усмехнулся подполковник. – Ничего, молодой, один справится. Ты его еще не тому научишь.

– Надо ехать!

– Не поедешь, а пойдешь. В камеру. А ты что думал?! Твою дикую выходку, Валеев, я замять не могу. И уже сообщил обо всем в Управление Собственной безопасности.

– Да наплевать на меня! – вскочил Марат. – Ваня охотится за убийцей. Пошлите наряд в ботанический сад на Воробьевы горы!

– Но-но, потише! Здесь я начальник, а не ты.

Валеев перемахнул через стол и вцепился в китель продолжавшего сидеть офицера.

– Прикажи своим помочь Майорову!

– Прикажу, – побагровел Петров, нажимая на телефонном аппарате кнопку связи с дежурным. – Оперов ко мне. Немедленно!

В кабинет вбежали два офицера в штатском. Петров оттолкнул Валеева и встал с кресла.

– В камеру его! А будет дергаться – разрешаю не церемониться.

46

Звякнул колокольчик. Владелец магазина «Филателист» с подозрением посмотрел на симпатичную женщину, остановившуюся перед витриной.

«Не увлекаются бабы марками, не дано им этого. От их визитов одни неприятности. Хотя эта дама постарше вчерашней девчонки и умнее – вон глазами как сверлит».

– Лисицын Вениамин Романович? – Елена Петелина показала служебное удостоверение и представилась. – Мне надо поговорить с вами по поводу вчерашнего инцидента.

– О чем вы? – из осторожности «включил дурака» Лисицын.

Петелина, словно во время игры в покер, по одной выложила на прилавок пять фотографий.

– Здесь поговорим? Или проедем в Следственный комитет?

Взгляд Лисицына пробежал по снимкам, сделанным накануне видеокамерой у входа в магазин.

– Я знал, знал, что это добром не кончится! – огорчился филателист. – Проходите в кабинет, а я дверь закрою, чтобы нам не мешали.

Елена, нимало не смущаясь, заняла в кабинете директорское кресло. Даже на чужой территории следователь с первых минут обязан продемонстрировать, кто хозяин положения.

Петелина дождалась, пока засуетившийся филателист примостится на стуле, раскрыла толстую папку и зачитала разнообразные сведения о гражданине Лисицыне. Она упомянула его паспортные данные, место жительства, номера телефонов, регистрационный знак автомобиля, адрес недвижимости и название коммерческой фирмы, которыми владел Вениамин Романович Лисицын. По сути, обычная информация из базы данных. Но если произнести ее сухим, канцелярским слогом с многозначительными паузами, это существенно облегчит дальнейшее общение.

Следователь пролистнула еще несколько страниц с распечатанными кулинарными рецептами и пробормотала:

– Ну, показания других участников я пока опущу.

Петелина понятия не имела о том, что именно произошло внутри магазина, но не имела права это показывать. Она подняла строгий взгляд на Лисицына, дождалась, когда на висках у бедняги выступят капельки пота, и задала наводящий вопрос:

– Почему вы сказали, что знали: вчерашняя затея добром не кончится?

– Понимаете, я с детства увлекаюсь марками и мне известно о них все. Это моя жизнь.

– Ближе к делу, Лисицын.

– Да. Ко мне пришла девушка с редкими, точнее говоря, с особыми марками.

– Особые – значит старинные?

– Не обязательно. Главное – уникальность марки. Так вот, я узнал квартблок, который она мне показала. Это земские марки Ахтырского уезда с неровно напечатанной цифрой «5». Известно, что такой квартблок существует в единственном экземпляре. Он принадлежал знаменитому коллекционеру из Петербурга Брикману.

Петелина сделала пометку в блокноте.

– Брикман продал эти марки?

– Нет. Его убили. А убийцу, насколько я знаю, не нашли.

Елена Павловна не подала виду, что впервые слышит об убийстве коллекционера, и попросила:

– Расскажите, что вам известно о Брикмане.

– О Валентине Леонидовиче?

Петелина кивнула.

– О! У его коллекции любопытная история. Отец Валентина Леонидовича, приказчик Леонид Брикман, еще в дореволюционные времена имел неплохое собрание марок. Золотишко большевички конфисковали, ну а марки – что они в них понимают? Естественно, Леонид Брикман знал всех коллекционеров Ленинграда. Перед войной ему повезло стать заведующим продовольственной базой. Вы понимаете, что это значит для блокадного города? Когда в Питере начался голод, Брикман обменивал еду на редкие марки. Коллекционеры – люди одержимые и, даже голодая, самое ценное все равно не отдавали. И тогда Брикмана осенило: зачем подкармливать? Лучше, наоборот, лишить их еды и дождаться, когда доходяги умрут от голода.

– Жестоко.

– Но эффективно. Он первым приходил в опустевшие квартиры филателистов и забирал все! Так у Леонида Брикмана образовалась крупнейшая коллекция марок в СССР.

– Ее кто-то оценивал?

– Как можно оценить предмет, стоимость которого увеличивается с каждым годом? Знающие люди говорили, что только английская королева обладает более дорогостоящей коллекцией.

– Мы начали разговор с Валентина Леонидовича Брикмана, – посмотрела в свои записи Петелина.

– В середине тридцатых у Леонида Брикмана родился сын Валентин. Он стал ювелиром, впрочем, посредственным. Но отец привил Валентину страсть к маркам. А потом папа и сын провернули гениальную комбинацию.