Петля времени

«Нужно срочно придумать, как избавиться от этой девки! Я сделаю всё, чтобы она исчезла отсюда раз и навсегда!»

К моему облегчению, Альвис опускает полог палатки и…

«Что? Он входит внутрь! Я убью её!»

Эван

– Эй, тут есть кто-нибудь? – кричу я, добравшись к пришвартованному кораблю. Несмотря на свой потрёпанный вид, он гордо стоит на волнах под стать своему названию, которое я читаю на его корме «Несокрушимый. 1695».

«Ого! Если эта цифра означает год, то, выходит, этому кораблю около тысячи лет, – будь я ценителем всякого старья, я был бы действительно поражён. – Конечно, для такого антиквариата это судно неплохо сохранилось. Эта ничем не приукрашенная ветхость обшивки и эти изрядно изношенные чёрные паруса придают ему особый колорит тех времён: пираты, легенды, сокровища и всё такое, но неужели нельзя было поставить на его месте что-то более приличное? Ладно, надеюсь, что внутри этого старца-ресторана обстановка более приближена к современности. Только вот как туда попасть?»

«Здесь так же тихо, как и везде вокруг. Ни одного эйркара не видно… Может быть, заведение закрыто?»

«Сколько вообще сейчас времени?» – я смотрю на экран часов и не верю своим глазам. – Двенадцать ночи, как и было в момент моего падения. Двенадцать ноль-ноль, ни секундой больше. И как это понимать?»

«Должно быть, настройки сбились, – решаю я и зажимаю кнопку перезагрузки на браслете. – Двадцать пятый век на подходе, а над ударопрочностью предметов ещё работать и работать!»

После включения часов на заставку выходит календарь, и меня обдаёт холодным потом, когда я вижу выделенную дату на экране: «1 марта, 1716 год. Воскресенье».

«Воскресенье? Какое ещё воскресенье? Вчера ведь был четверг!» – я перезагружаю часы снова и снова, но это почти ничего не меняет. Из нового на экране возникает половина пятого утра, но красуется всё то же воскресенье и всё тот же год, прошедший семьсот с лишним лет назад: «1 марта, 1716 год. Воскресенье. 4:33 утра».

«Что за чертовщина здесь творится?» – я поднимаю глаза на корабль, и мой взгляд снова замирает на надписи на его корме «Несокрушимый. 1695».

Глава 2 Гостеприимство по-пиратски

Попрощавшись с Альвисом, Вивиан привела Бонни к костру, разведённому в самом центре палаточного лагеря.

Там их встретило множество людей, среди которых Морган узнала многих гринстоунцев. Это были учёный Феликс, стражник Эмброуз, горничная Айрин и даже повар Роберт. Но они так же, как и остальные, с кем Бонни не была знакома лично, отреагировали на её появление абсолютно спокойно.

«Неужели никто из них меня не помнит? Какое этому объяснение?» – для Морган было очень странным, что, услышав от Вивиан имя «Бонни Морган», никто и бровью не повёл и не передёрнулся, не бросил на прибывшую косой взгляд и не назвал дочкой предателя. Всё выглядело так, как будто всем, кого Бонни встретила после «Ковчега», полностью стёрли память, а вместе с ней напрочь искоренили чувство любопытства.

Люди, которых Морган знала как гринстоунцев и многих из которых она видела на «Ковчеге», любезно угостили её едой и продолжали вести разговоры обо всём, кроме самого Гринстоуна и «Ковчега». Также, по старомодному покрою одежды и выцветшим её тканям, все они выглядели скорее как бедные простолюдины средневековья, чем жители развитого, процветающего города и тщательно избегали всяких вопросов в адрес Бонни.

«Как всё это нескладно и странно. Ладно, и я буду играть по вашим правилам, – решила Морган. – Не хотите вступать в диалог о самом важном, я сама его начну».

Бонни подошла к Феликсу, который был почти неузнаваемым без очков, и села рядом с ним под предлогом разместиться поближе к огню, чтобы просушить одежду. «Этот парень не зря был назначен Альвисом учёным. Наверняка ему известно обо всей этой ситуации больше, чем всем остальным».

– Что случилось на «Ковчеге», Феликс? Из-за чего мы все здесь? – осторожно заговорила Морган. – И, не знаю, как это возможно, но я видела правителя. Он жив!

Феликс долго изучал девушку взглядом, прежде чем ответить, и наконец заговорил:

– Все мы проходили через это. Шок, непонимание, затем смирение и радость от того, что хотя бы остались в живых.

«Да, он точно что-то знает! – решила Бонни. – Кстати, насчёт живых…»

– Николас Паркер, насколько мне известно, был заключён с тобой в один изолятор. Это так? Ты видел его?

– Мне жаль, но человека с таким именем я не знаю и никогда не знал, – заморгал глазами Феликс. – Думаю, вы меня с кем-то путаете.

– Ещё скажи, что и Дилана Гамильтона ты тоже не знаешь? – нервно переспросила Бонни. – И белой пушистой собаки у тебя нет? И очки ты не носишь?

– Нет, – отрицательно покачал головой Феликс, дружелюбно протягивая Морган гроздь винограда. – Угощайся и постарайся успокоиться. У тебя шок. Я сам проходил через это.

Бонни совсем разочаровалась: «Или он и правда ничего не помнит, или действительно ничего не знает…»

Погрузившись в размышления, она вздрогнула от резкого и озлобленного голоса Вивиан:

– Феликс! Ты что совсем оглох? Сколько тебя можно звать?