Петля желания

– Десять лет? – Беллами была потрясена. – Нет, я не собираюсь возмущаться, разве что тем, что ничего не знала. Почему ты мне ничего не говорил раньше?

– Разве это так важно?

Резкость сводного брата уязвила Беллами. Неужели их прежняя дружба ничего для него больше не значила? Неужели он не помнил, как в спорах со Сьюзен они неизменно поддерживали друг друга?

Когда она вбила себе в голову, что непременно провалит экзамен по алгебре, Стивен убедил ее в том, что результат экзамена – это не приговор на всю жизнь, а затем занимался с ней этой самой ненавистной алгеброй, чтобы она все-таки смогла перейти в следующий класс. Это именно он заверил Беллами, что ее брекеты почти не видны, а прыщи когда-нибудь исчезнут. Каждый раз, когда она от заниженной самооценки впадала в отчаяние, он предрекал ей, что настанет день и она превратится в настоящую красавицу и у нее будет блестящее будущее. Даже более блестящее, чем у Сьюзен.

В ее глазах он был скорее родным, нежели сводным братом. Она ценила и любила его.

И ожидала взаимности. Увы, Стивен решительно и бесповоротно отгородился от нее, вычеркнул из своей жизни. Она отошла для него на второй, если не на третий план, и понимание этого неизменно вызвало у нее душевную боль.

– Для меня это крайне важно, Стивен, – взволнованно заверила его Беллами. – Для меня важен ты, твоя жизнь, твоя любовь.

По лицу сводного брата промелькнула тень сму-щения.

– Попытайся понять меня, Беллами. Уехав из Остина, я был вынужден отказаться от всего. Только так я смог бы пережить ту трагедию. Я решил начать жизнь заново, с чистого листа. Продолжай я поддерживать с тобой связь, это означало бы, что я не полностью порвал с прошлым. Таким образом, я начал новую жизнь свободным от прежних привязанностей.

Единственное исключение я сделал лишь для матери, но даже от нее я старался держаться на расстоянии.

– Так вот почему ты каждый раз уклонялся от встречи со мной, когда оказывался в Нью-Йорке?

– Ты напоминала мне о худших годах моей жизни.

– Зато ты так и остался дерьмом.

Стивен посмотрел на Дента. После их вялого рукопожатия тот заговорил впервые.

– Ты был сопливым, себялюбивым ублюдком. Им ты и остался.

– Дент! – возмущенно прошипела Беллами.

Но Дент еще не закончил:

– Она приехала сюда, потому что у нее неприятности. Ты хотя бы сделал вид, будто рад ее видеть.

Беллами собралась что-то сказать, но Стивен остановил ее, положив руку ей на ладонь.

– Все в порядке, Беллами. Он прав. Я дерьмо. Это была тактика выживания. Я не хотел тебя обидеть. – Он грустно улыбнулся и, как будто прочитав ее мысли, протянул руку и погладил ее по щеке: – Я предсказал правильно. Гадкий утенок превратился в прекрасного лебедя.

Увы, стоило ему убрать руку, как огонек любви, – который Беллами заметила в его глазах, моментально погас.

– Потребовалось время и немало душевных сил, но я сумел преодолеть себя. В некотором смысле обрел себя заново. Я был доволен той новой жизнью, которую начал здесь. Но теперь твоя книга и возникшая вокруг нее шумиха вернули все то, чего я так старательно избегал в последние годы. Я снова почувствовал себя испуганным тощим мальчишкой, которого с пристрастием допрашивают полицейские.

– Дейл Муди? – уточнила Беллами.

– Огромный мужчина. Грудь как бочонок. Грубый голос. Он несколько раз допрашивал меня. Допросы эти ничего не дали. Но одно то, что я, пусть и на короткое время, попал в число подозреваемых, отравило мне жизнь.

– Дент рассказывал то же самое.

Стивен пристально посмотрел на Дента:

– Извините меня за мое любопытство. Насколько мне известно, мои родители вас недолюбливали, вы же сейчас здесь, в Атланте, вместе с Беллами. Почему?

Вместо Дента ответила Беллами:

– Я наняла самолет Дента для чартерного рейса. Надеялась тем самым улучшить их отношения.

– Из этого ничего не вышло. Мама страшно расстроилась, когда его увидела.

– Да, знаю.

– И что он здесь делает вместе с тобой?

– В последнее время творятся странные вещи. Мне кто-то угрожает. Хочу узнать, кто и почему, – ответила Беллами после короткого замешательства.

И она поведала Стивену о том, что случилось, а закончив, добавила:

– Я ничего не говорила Оливии и отцу. Прошу тебя, ничего им не рассказывай. Не надо их лишний раз беспокоить. Но мы – я и Дент – считаем, что и устроенный в моем доме разгром, и его изуродованный самолет не случайность и не обычное совпадение. Тот, кто это сделал, каким-то образом имеет отношение к событиям того дня.

Стивен скептически нахмурил брови:

– Как я понял, это все ваши домыслы.

– У нас с Дентом нет ничего общего.

Стивен смерил обоих пристальным взглядом:

– Я тоже имею отношению к тому дню. Вы пришли обвинить меня в том, что это я размалевал краской твою спальню?

– Боже упаси, нет! – Беллами дотронулась до его руки. – Я надеялась, что ты расскажешь нам о событиях того дня.

– Для чего? Ты же все описала в своей книге.