Петлистые времена<br />(Повести. Рассказы)

— А за сорок не хочешь? Вот и считай: одна себе заварила, другая заварила, пятая, десятая… И приходит кора в Кремль уже вываренная. Солома соломой… И как начали они все там мереть! Один за другим. А сторонники Павла (до этого-то они тихие были), видя такое дело, тоже зевать не стали… И вопрос сейчас: кто кого?.. Самого Петра, ты прав, нам не свалить, но шестерок его — под корень, Ваня! Под корень! Вообще, все, что было, — все под корень! Это и есть перестройка.

Дон Жуан с любопытством его разглядывал.

— Ну допустим, — осторожно сказал он. — Но тебе-то самому от всего от этого что за выгода?

— Погоди, — сказал Фрол и встал. — Погоди, дай сначала выпьем да закусим…

15. На пару

Дон Гуан:
— …он человек разумный
И, верно, присмирел с тех пор, как умер.

А. С. Пушкин, «Каменный гость»

На столе воздвиглась хрустальная ладья с осетровой икрой, из которой торчал затейливый черенок большой серебряной ложки.

— Что пить будешь? — спросил Фрол.

— А что у тебя есть?

— А все!

— Ну вот… — Дон Жуан улыбнулся. — А говорил, живешь небогато…

— А то богато, что ли? — возразил Фрол, оглядывая комнату, обставленную с наивной трогательной роскошью. — Вот тезка твой, тот — да, тот — живет… Все жулье, что было на крючке у генерала, теперь у него на крючке. Ну, кое-какие крохи и мне, видишь, перепадают…

— Что еще за тезка?

— Так я же тебе говорил: мы сюда из Москвы целой комиссией нагрянули… А старшим следователем у нас — Ванька Каин…

— А, это из седьмого круга?

— Ну да. Седьмой круг, первый пояс… Сыщик — дай Боже, не нам чета. Малюта еще просился, но тому, видишь, отказ вышел. Не те, говорят, времена… Не знаю, как насчет времен… — Фрол открыл резной поставец и, озадаченно нахмурясь, осмотрел заморские зелейные скляницы, — но народишко у нас, гляжу, прежний… Только что словечек нахватался да одежку сменил. Кого ни возьми — либо шпынь ненадобный, либо вовсе жулик… Вот, — сказал он с некоторым сомнением, выбирая замысловатой формы бутыль. — Романея… Владыка принес, архиерей тутошний. С генералом в пополаме работал, теперь вот, видишь, отмазывается. Ну, посмотрим…

Сосредоточенно сопя, разлил розоватое зелье в два кудрявых хрустальных кубка. Сел. Отхлебнул. В недоумении пошевелил бровями.

— Слабовато, — посетовал он. — Не иначе водой развел, плут. В подвал его посадить, что ли?..

Помолчал, повесив голову, потом вдруг раздул ноздри и, ахнув кубок залпом, со стуком поставил на стол.

— Какая выгода, спрашиваешь? — Налег широкой грудью на край стола и яростно распахнул глаза, наконец-то став хоть немного похожим на себя прежнего. — Ваня! Я почти пятерик отмотал! Я больше не хочу таскать уголь! Обрыдло, Ваня… В конце-то концов, могу я себе устроить нормальную вечную жизнь?

Он схватил бутылку за горлышко и снова набурлил себе полный кубок.

— Рай, стало быть, зарабатываешь… — задумчиво молвил дон Жуан. — Скажем, поймал ты меня, а они тебе за это — вечное блаженство?

Фрол поперхнулся.

— Не поймал… — с недовольным видом поправил он. — А нашел! Нашел и предложил вместе работать на Павла. И ты, имей в виду, согласился!

— А вот этого я что-то не припомню, — спокойно заметил дон Жуан, тоже пригубив вина, кстати сказать, весьма недурного.

— Да в превыспреннюю твою растак!.. — Фрол вскочил и неистово огляделся, ища, по славянскому обычаю, что разбить. Не найдя ничего подходящего, махнул рукой и снова сел.

— Ну, может, хватит, Ваня, а? Хватит шпажонкой-то трясти? С девочки на девочку перепрыгивать — хватит?.. Не те сейчас времена, Ваня, не те! Пропадешь один! Вот те крест, пропадешь!..

— Фрол, — с жалостью гладя на друга, отвечал дон Жуан.

— Ну продадут же! Кому ты поверил? Ты же их не первую сотню лет знаешь! Своих — да… Своих за шиворот в Рай тащить будут… Сам говорил: сколько баб было у Владимира Святого!..

— Не-ет… — Фрол даже отстранился слегка. В глазах — испуг. — Не должны… С чего им нас продавать? Да и кому? Петру, что ли?

— А вот увидишь! — Смуглая красавица зловеще усмехнулась и залпом осушила свой кубок. — Чуть что не так — все на нас свалят, а сами чистенькими окажутся, попомни мои слова! И ангел этот твой, и начальник охраны…

Фрол тяжко уставился на хрустальную ладью с икрой. В сомнении пожевал губами.

— А с чего ты взял, что будет не так? — спросил он вдруг и тут же повеселел. — Брось, Вань! Все будет как надо… Да тебе, между нами, и податься-то некуда… У Петра шестерок много. И все, кстати, думают, что ты давно уже на Павла работаешь…

— Это почему же?

— Почему! — Фрол ухмыльнулся. — А ладью у Харона кто угнал? Я, что ли?.. Ревизия в каптерку из-за кого нагрянула?.. Нет, Ваня, нет, друг ты мой сердешный, дорожка у нас теперь одна…

Он снова потянулся к заморской склянице.

— Фрол, а мне?.. — проскулил кто-то у порога.

Дон Жуан взглянул. В дверном проеме переминался с копытца на копытце давешний полупрозрачный чертенок.

— Пшел вон! — не оборачиваясь, сказал Фрол. — Вот хвост на кулак намотаю…

Чертенок понурился. Видно было, что его раздирают какие-то сомнения.