Петр 2 альтернативный

  Расторопные слуги убрали следы застолья в комнате, перестелили зелёную скатерть. Секретарь принёс бумаги. В последние дни дел в коллегии прибавилось, и откладывать решение проблем честолюбивый князь не привык. Уже вечереет. Сентябрьское солнце клонится к горизонту, а президент камер-коллегии пытается решить, как выполнить очередные царские поручения. Слава Богу, приехавший из Москвы Татищев обещал разобраться с изготовлением ассигнаций. Но как внедрить во всеобщее употребление новомодную двойную запись в бухгалтерии? И зачем это нужно, если и так всё работает? Поначалу Голицын думал, что этот прожект можно по тихому игнорировать. Но от главы контрольного управления канцелярии Мякинина пришло письмо с просьбой ответить, какие мероприятия уже проведены в этом направлении. Ох и зол наверное на всех вышедший из тюрьмы генерал-фискал! Да и Левенвольде предупредил, что его Величество на очередной аудиенции обязательно спросит лично, как двигается дело!

  Или вот ещё поручение об организации Государственного Банка. Даже прислали примерный план Устава нового учреждения, расписав по пунктам его задачи. Голицын снова перечитал строчки указа.

  'Передать в ведение Государственного Банка следующие дела:

  1.Хранение золота, серебра и других сокровищ императорской казны'

  'Ну, ничего особенного пока', - подумал князь.

  '2.Ведение счетов и взаимных расчётов всех государственных учреждений, а также участников внешней торговли'

  'Какие счета? Как их придумать и навязать чиновникам, а тем более негоциантам? Испокон веку все купцы и служащие пользовались приходными и расходными книгами. Конечно, тут бы и двойная запись пригодилась, только в ней никто в России не разбирается! Опять что ли искать немцев, чтобы поучили нас? Снова приедут какие-нибудь спесивые мошенники, развалят всё, а виноватым будет он, Дмитрий Голицын!'

  Князь вздохнул и продолжил читать и размышлять.

  '3.Выдача ссуд банком исключительно только камер-коллегии под залог шестипроцентных государственных обязательств'

  'Ишь ты! Ушлые канцеляристы Левенвольде даже процент посчитали! Отобрать у камер-коллегии казну и давать ей деньги в долг! Это кто же такой умный у них там? Найти бы его да удавить! Кириллов что ли? Или Остерман с Левенвольде хотят денежку государственную украсть?'

  '4.Контроль за деятельностью банкиров, ростовщиков, менял и прочих лиц, предоставляющих ссуды и кредиты'

  'Да-а... большая власть достанется тому, кто этот Государственный банк возглавит! Все жиды ему взятки нести станут! Нужно обязательно своего человека туда впихнуть!'

  '5.Монополия на выпуск ассигнаций или банковских билетов на всей территории империи с свободным обменом их на золото или серебро'

  'Последний пункт самый убийственный! Явно Остерман хочет смошенничать, чтобы всю страну разорить, как Джон Ло семь лет назад во Франции. И что делать? Государь на последней аудиенции недвусмысленно напомнил, что ассигнации и банк в России должны быть! Нужно подумать, как на этом поручении не погореть самому, а вину за последствия свалить на проклятых немцев!'

  Сижу в присутствии Сената. Присутствие переводится на язык XXI века как заседание. Большая комната, вытянутый стол, покрытый белой скатертью. Обычно в кабинетах чиновников все скатерти зеленые. Такая краска дешевле других цветов, оттого и мундиры в армии тоже такого цвета. На чиновниках тоже стараются экономить, но для высшего государственного органа подобрали более роскошное убранство. Сижу во главе стола на неудобном жёстком стуле. Отсидел уже всю свою детскую задницу, но стараюсь не ёрзать. Поддерживаю торжественность мероприятия. За столом расположились все девять сенаторов. Сидят важно и слушают, что им зачитывает стоящий у противоположного края стола обер-секретарь Степанов. Ещё в комнате пара писарей и обер-прокурор Воейков за отдельными столиками. Последний должен следить за порядком, но ему не хватает авторитета, чтобы приструнить влиятельных вельмож.