Петр I

Потом взят был Яков Тургенев из дворян, также мужик старой и без зла, токмо утешен был своими поступки и ума рехнулся.

И потом многие были другие взяты, как Филат Шанской из дворян же. Сей пьяной человек и мужик пронырливой, и употреблен был за ушника, и при обедах, будто в шутках или пьянстве, на всех министров разсказывал явно, что кто делает, и кого обидят, и как крадут.

Потом были взяты многие и собрание не малое, как было из знатных персон, так [и] из простых. А особливо топерь упоминаем о князе Шаховском, который был ума немалаго и читатель книг, токмо самой злой сосуд и пьяной, и всем злодейство делал, с перваго до последняго. И то делал, что проведывал за всеми министры их дел; и потом за столом при его величестве явно из них каждаго лаевал, и попрекал всеми теми их делами, чрез которой канал его величество все ведал.

Оной же, Шаховской, во время славления, которой чин носил архидиакона, и ему были приказаны все выставление расписывать, наживал от того себе великие пожитки, понеже власть имел писать в то славление из стольников, и из гостей, из дьяков, из всяких чинов, из чего ему давали великие подарки.

Оные же дураки, как лепень-прилипало Шаховской и другие протчие, были употреблены для наказания многим знатным персонам и министрам, будто во пьянстве и от их самаго произволения.

И когда его величеству на котораго министра было досадно и чтоб онаго пообругать, то при обедах и других банкетах оным дуракам было приказано котораго министра или которую знатную персону напоить, и побить, и побранить; то тотчас чинили, и на оных никому обороны давано не было.

Возвращусь топерь описывать о забавах святошных, которыя при дворе бывали, внесены и начаты чрез одного вымыслом из спальников Василья Алексеева сына Соковнина.

Старой обычай есть в народе российском, что пред праздником Рождества Христова и после играют святки, то есть в дом друзья между собою собираются ввечеру и из подлых людей <из черни> сами одеваются в платье машкараты. А у знатных людей люди их играют всякия гистории смешныя.

И по тому обыкновению царское величество при дворе своем также играл святки [с] своими комнатными людьми, и одного избрали за главу и установителя той потехи, Василья Соковнина, котораго назвали пророком. Сей муж был злой и всяких пакостей наполнен.

И в тех святках что происходило, то великою книгою не описать, и напишем, что знатнаго. А именно: от того начала ругательство началось знатным персонам и великим домом, а особливо княжеским домом многих и старых бояр: людей толстых протаскивали сквозь стула, где невозможно статься, на многих платье дирали и оставляли нагишем, иных гузном яйцы на лохани разбивали, иным свечи в проход забивали, иных на лед гузном сажали, иных в проход мехом надували, отчего един Мясной, думной дворянин, умер. Иным многия другия ругательства чинили.

И сия потеха святков так происходила трудная, что многие к тем дням приуготовливалися как бы к смерти.

И сие продолжалося до езды заморской в Голандию.

Топерь возвращаюся на правление царицы Натальи Кирилловны.

В правление ея знатнаго ничего не происходило, токмо все дела происходили с великими взятки.

И в 7200 <1692>²⁴ году скончалась.

Тогда весь говерномент Правительство (gouvernement – франц.)> пременился.

И по смерти ея вступил в правление его величество царь Петр Алексеевич сам. И когда его величество получил известие о смерти своей матери, быв в доме своем в Преображенском, тогда был в великой печали, и на погребении у матери своей не был; токмо присутствовал брат его, царь Иоанн Алексеевич.

Сия смерть принесла падение Льва Нарышкина, понеже он от его царскаго величества всегда был мепризирован Презираем (meprisir – франц.)> и принят за человека глупаго.

И по смерти царицы Натальи Кирилловны, хотя его царское величество сам вступил, или понужден был вступить, в правление, однако ж труда того не хотел понести и оставил все своего государства правление министрам своим.

И сперва объявился в фаворе и как бы быть за перваго князь Борис Алексеевич Голицын. Токмо сие не продолжалось более, как недели две, понеже был человек забавной и отлучался часто по своим деревням. И так в кратком времени потерял, однако ж остался в прежнем градусе и правил, или владел, всем Низом. Но во все дела внутренния его величество положился и дал управлять на Тихона Стрешнева, хотя котораго внутренно и не любил {NB. Для того не любил, что ему, Стрешневу, причитал свою женитьбу в роде Лопухиных}, ниже эстимовал <ценил (estimer – франц.)>.

Топерь будем упоминать, кто вступил тогда в правление первых шаржей Должностей (charge – франц.)> по смерти царицы Натальи Кирилловны.

Брат ея величества умершей – Лев Нарышкин, правил Посольской приказ. И первой год он, Нарышкин, правил тот Посольской приказ и во всю езду его величества в чужестранные край. Но по возвращении от всех дел его, Нарышкина, его величество отставил; и Посольской приказ отдан со всем правлением Федору Алексеевичу Головину, которой был уже потом фаворитом.