Петр I. Добрый или злой гений России

Чтобы добыть денежные средства на поддержку нового союзника, царь обложил своих подданных дополнительными налогами – на дубовые гробы, бани, погреба, топоры, хомуты, печные трубы, мельницы, пчелиные улья, рыбную ловлю, торговлю, варку пива, с найма извозчиков, с деревянных построек, налог за раскольничий образ мыслей… Бесчисленные новые подати и повинности легли тяжким бременем на простой народ. Недоимки взимались самыми жесткими методами, обрекали крестьян на голод и нищету. Не выдержав поборов по изъятию наличности, многие крестьяне снимались с насиженных мест и целыми деревнями пускались в бега на Дон, за Урал, становились разбойниками. Беглых жестоко преследовали – клеймили каленым железом, секли кнутом, вырывали ноздри, ссылали на каторгу, казнили. Ради высших государственных интересов, призванных обеспечить стране достойное будущее, Петр без малейших колебаний бросал в топку революционно-исторического процесса сотни тысяч подданных. Государь совершенно искренне полагал, что облеченный властью самим Богом, он вправе распоряжаться судьбой собственного народа так, как ему угодно. Народ, обязанный покорно исполнять волю царя в силу божьего промысла, рассматривались им как материал, средство для достижения поставленных задач.

Осенью 1704 года русские войска перешли границу Речи Посполитой. Расположившись на линии Полоцк – Гродно, они получали возможность действовать сразу на двух направлениях: оказывать поддержку союзникам и продолжать войну в Прибалтике.

В Полоцке Петр, интересовавшийся различными религиями, посетил Софийский собор, находящийся под юрисдикцией униатской церкви[53]. Со дня вступления русских войск в город униатские священники проявляли к ним открытую враждебность, призывали единоверцев к нападению на солдат, поносили царя и саксонского курфюрста. Петр, скрывая раздражение, игнорировал провокации фанатиков до тех пор, пока не столкнулся с ними лицом к лицу. Сначала монахи не допустили его к алтарю, как противника их веры. Наливавшийся гневом царь указал на отличающуюся особенно богатым убранством икону, спросил, кто изображен на ней. Один из монахов дерзко ответил: «Это святой Иосафат, принявший мученическую смерть от рук еретиков, твоих единоверцев». Царя прорвало, он приказал свите схватить монахов. Те стали отбиваться, звать на помощь. На крики сбежались вооруженные послушники, завязалась схватка. Несколько приближенных царя получили ранения, четыре монаха погибли. Самого агрессивного униата Петр приказал повесить. Этот случай породил в католическом мире легенду о крайней религиозной нетерпимости, кровожадности и жестокости русского царя.

В июне 1705 года Петр принял решение окружить и уничтожить в Курляндии девятитысячный шведский корпус под командованием генерала Адама Левенгаупта. Шереметев получил приказ, не ввязываясь в большое сражение, отрезать его от Риги, сам же царь намеревался перекрыть шведам путь из Курляндии в Польшу.

Узнав о приближении русских войск, Левенгаупт занял позиции у селения Гемауертгоф. Окрыленный предыдущими победами, Шереметев, не дожидаясь подхода артиллерии и пехоты, решил атаковать противника силами одних драгун, как это он уже сделал однажды и одержал победу при Эрестфере. Но сражение сражению – рознь, любая мелочь может повлиять на его исход. План фельдмаршала предусматривал военную хитрость: ударить одним полком по правому флангу противника, потом сымитировать отступление, выманить шведов с укрепленных позиций и разбить основными силами кавалерии, спрятанной в лесу. Аналогичный план применил и Левенгаупт. Обнаружив «отход» неприятеля, один из полковников Шереметева без ведома командующего бросил свой полк в атаку, его примеру стихийно последовали остальные полки. Стремительным натиском русские драгуны смяли первую линию шведской обороны, но вместо того, чтобы развивать успех, они принялись грабить неприятельский обоз. Шведы получили передышку, перестроили свои порядки и перешли в ожесточенное контрнаступление, погнали драгун на подошедшую к полю боя пехоту. С наступлением темноты сражение прекратилось. Обе стороны понесли большие потери. Шереметев отступил, Левенгаупт не стал его преследовать, отошел к Риге. Сражение под Гемауертгофом показало, что русская армия еще далека от совершенства, проявляя завидную храбрость на поле брани, она нуждалась в укреплении дисциплины. Шереметев остро переживал свое первое проигранное сражение. Весьма недовольный действиями фельдмаршала еще с осады Дерпта, царь нашел в себе силы подавить гнев, удержаться от упреков, поддержать в трудную минуту верного соратника: «Не извольте о бывшем несчастии печальным быть, всегдашняя удача много людей ввела в пагубу, но забывать и паче людей ободрять». Промах Шереметева Петр компенсировал взятием Митавы[54]. За три года войны русская армия добыла в шведских крепостях богатейшие военные трофеи – более тысячи пушек.