Петр I. Материалы для биографии. Том 2, 1697–1699

В тот же день, 30 апреля, Петр писал также в Лондон к оставшемуся там Якову Брюсу. Письмо не сохранилось, но из сохранившегося ответа Брюса можно судить о его содержании. Дела, занимавшие Петра в Англии, еще не были закончены, и окончание их было возложено на Брюса. Он должен был раздобыть сведения о размерах мачт и рей корабельных и яхтовых, о калибре мортир, из которых метали бомбы полковник Броун и Бекман, и в особенности той мортиры, из которой производилась стрельба близ «Фламстидова двора», т. е. близ дома директора Гринвичской обсерватории. «При сем доношу, — пишет Брюс, — что по приказу твоему, я в Детфорт ездил и просил капитана Гожира об размере маштов и раин карабелных и яхтовых, и он обещал табулу размерную написать всех рангов кораблей маштам и раинам, толко просил на неделю сроку. И когда бы я ведал, что изволишь в Амстрадаме недели две промешкать, и я б, что мог получить, к тебе бы, государю, прислал. Такожды спрашивал у полковника Броуна о калибре мортиров, из которого он, такожды и Бекман, бросал; и он сказал мне, что калибры у обоих мортиров ровны, по 13 дюймов, такожде и длина их ровна, по два калибра, толко что камеры разные, и хотел мне с них чертежи написать, да помешало дело королевского величества, что ехать ему приказано было в Винзор, и он хотел впредь написать чертежи тем мортирам. А тому мортиру, из которого он бросал на горе недалеко от Фламстидова двора, мера калибру 10 дуймов, а длина полтретия калибра, и ныне к тому мортиру новой станок зделан. И он хотел на сей неделе со мною туды ехать и отведывать бросать». Брюс сообщал далее, что Басроф и адмирал Рузел еще не изготовили заказанных им чертежей, и просил государя отписать, как ему быть с математиком, принятым на русскую службу перед отъездом Петра из Англии (Фергарсоном?). Математик приходил к Брюсу с жалобой на коммерсанта Стейлса, который, по-видимому, брал на себя доставку математика из Англии в Россию, но не соглашался дать ему какую-то не совсем для нас понятную запись на случай кораблекрушения или иного несчастия на море: «Прошу, государь… пожалуй, изволь отписать, как быть с математиком, которого изволил перед поездом принять, для того, что приходил он ко мне и жаловался на Стейлся, что прошает у нево такое писмо, что когда грехом карабль разобьет или потонет, или какое бесщастие случится, чтоб ему те денги после на ево порутчиках взять мошно, и он сказывает, что ему такое писмо дать невозможно, для того, что никто не хочет быть в таком случае порукою по нем». Речь шла затем о каких-то ребятках, обучаемых морскому делу: «такожды прошу, пожалуй, государь, хотя Федору Алексеевичю приказать изволь, чтоб изволил отписать к Стейлсу или к Вулфу, когда могу достать тех ребяток, которые учены морскому делу, чтоб оне их снабдили платием и денгами на проезд их». В заключение Брюс писал, что «Андрей Стейлс гораздо трусит в денгах за инструменты, которые изволил мне наказывать зделать», и в приписке передавал поклон от некоего учителя Колиона: «учитель Колион приказал отписать к тебе, государю, свой всеуниженной поклон»[223].

30 апреля, в субботу на Пасхальной неделе, был парадный обед у третьего посла П. Б. Возницына, на котором имеем право предполагать присутствие царя: «за ествы, и за питья, и за пряные зелья» к столу было уплачено амстердамским торговым людям 131 ефимок, и по значительности этой суммы можем заключать либо о многолюдстве присутствовавших, либо об изысканности стола[224]. Этот обед состоялся перед отъездом Петра из Амстердама в путешествие по Голландии.

«Из Амстердама, — читаем в „Юрнале“, — десятник ездил с Францом Яковлевичем в Логу и были в иных городех; бытности их с неделю». Судя по дальнейшим письмам, Петр 9 мая был уже опять в Амстердаме, следовательно, путешествие «с неделю» приходится на промежуток времени между 30 апреля и 9 мая. Называемая «Юрналом» Лога — это, очевидно, Loo, замок принцев Оранских, любимая резиденция Вильгельма III, «где сад расположен весьма изрядно, изобилен фонтанами и всякими цветами и плодовитыми деревьями, имеет кругом рощи дубовые и липовые, в которых напущено много оленей, лосей и иных зверей»[225]. «Изрядные полаты и сад превеликой с водяными играми, в которой король Вилим часто приезжал», — так описывается Лоо в гюйсеновской редакции «Юрнала»[226]. Но в каких других городах побывал в этот раз Петр с Лефортом, неизвестно. Потому ли, что лицо, заносившее заметки в «Юрнал», не сопровождало государя в этой поездке, или по другой какой-либо причине, в «Юрнале» за отметкой о выезде Петра в путешествие по Голландии следует пропуск, продолжающийся до 15 мая[227].