Пётр и Павел. 1957 год

– Видишь ли, душа моя, не дано нам, простым смертным, промысел Создателя до конца постигнуть. Я, честно сказать, думаю, Господь сильно рисковал, создавая Человека… Ох, как рисковал!.. Но замысел был гениален!.. Нет, ты только вдумайся!.. Он дал Адаму разум!.. Это уже нам ясно стало: нет на свете ничего более зыбкого, шаткого, переменчивого!.. Слаб ум человеческий… Ох, как слаб!.. Инстинкт заставляет удовлетворять только крайне необходимое. А разум?.. Ох, уж этот мне разум!!!.. Он рождает самое эфемерное, что есть в этом мире, – фантазии, а те прямёхонько ведут ко всякого рода соблазнам. А там глядишь, уже бес притаился, поджидает размягшую в мечтаниях душу. И уже тихонечко шепчет на ухо: "Чем ты хуже?.. Дерзай!.." И умишко наш слабенький до того порой размечтается, что чуть ли не Богом себя возомнит, а беса и не замечает вовсе. А тот тихонько стоит в сторонке, и только хихикает гаденько, и ручонки эдак радостно потирает: мол, валяй, дуралей, не стесняйся. Вот и не устоял Адам, а следом за ним и все потомки его… То бишь мы… Все человеки на Земле… И так соблазн этот сладок нам показался!.. До сей поры охолонить себя не можем.

Алексей Иванович опешил. Ну, надо же!.. Уличить Господа в ошибке!.. Как хотите, но это уже ни на что не похоже!..

– Думаешь, богохульствую? – прямо спросил отец Серафим. – Нет, душа моя, ошибаешься!.. Восторгаюсь!.. Только Создатель мог на такой риск пойти – дать творению своему волю. Помнишь, как у Пушкина? "На свете счастья нет, но есть покой и воля…" Именно так!.. Надели Он человека одним инстинктом, чем бы тот отличался от свиньи или, скажем, какого-нибудь гада ползучего?.. И наполнился бы мир одними жующими, другу друга жрущими и приумножающими это скопище тупого безмозглого стада. А что было бы, если бы, получив такой Божественный подарок, как разум и волю, все люди стали подобиями Божиими?.. Не внешне только, айв духовном, нравственном смысле тоже… Нет, ты только представь себе, какая бы жизнь наступила на Земле!.. Райская жизнь!.. И не было бы этих страшных потерь… Не ведали бы мы, что такое горе… А зла вообще бы не существовало… В любви и согласии жили бы все твари земные. А ныне… Оглянись назад, в дрожь бросвает: сколько утрачено!.. Бедные несчастные люди совсем озверели. Знаешь, душа моя, мнится мне, наш век – время небывалых насилий над совестью человека. И порой не выдерживает она этого жуткого безпредела, гибнет. Ведь совесть человеческая очень хрупкое, нежное создание. Её беречь надо, а мы… Никогда такого прежде не было… – Отец Серафим ненадолго замолчал. Потом тихо добавил, как бы про себя: – И немудрено… Великую православную державу в атеистический нужник превратили…

– И как же Господь всё это попущает? – спросил совершенно сбитый с толку Богомолов.

– Не кощунствуй, не в Господе дело, в нас самих, – остановил его батюшка. – Достоинство потеряли… Подлинное и вечное. И в братьях своих это достоинство не видим. Или не хотим видеть. Потому, думаю, так зверски злы и так легко убиваем дружка дружку, – сказал и горестно покачал головой. – Прости, Господи!

– Так что же делать? – Алексей Иванович совсем растерялся. – Какой-то заколдованный круг получается.

– Не принимай участия в грехе. Отвернись от него. Живи по правде Божией. Только и всего.

– Проще сказать, смирись?

– Именно. Смирись!.. Терпи, друже, терпи и терпи. Склони гордыню свою перед Его волей. Ведь, что такое грех? Как я понимаю, когда связь между человеком и Богом рвётся, несчастный смертный по слабости своей грешить начинет. "Без меня не можете ничего!.." – сказал Господь. Не позволяй бесу встать между вами. Понял, о чём я?..

Всё-то Богомолов понимал, но смириться с подобным положением вещей никак не хотелось.

– Умом понимаю, но… согласиться… Прости, никак не могу… Так хочется частенько врезать кое-кому, как следует!..

– А ты удержись. Потерпи маленько. И веруй!.. Бог победит силой своей любви! Отчего люди так несчастны? Думаешь, оттого что страдают?.. Ничуть. Страдания делают нас богаче. А несчастными – безверие!.. Без веры жуткая пустота вокруг каждого из нас образуется!.. И одиночество… Страшное одиночество!.. Это безверие сокрушает и до отчаяния довести может. Но ведь ты верящий человек. Верующий!.. Стало быть, смирение – твой удел.

Алексей Иванович покачал головой:

– Немного.

– Ошибаешься, – возразил отец Серафим. – Иной раз, чтобы гордыню смирить, человек на подвиг пойти обязан!..

Богомолов махнул рукой:

– Героя из меня тем более не получится. Никогда прежде особой отвагой не отличался. Но ведь ты так и не ответил мне. Неужели Господь не мог предвидеть последствий Своего творения?..

Батюшка рассмеялся: