Петр II

И действительно, благодаря внезапной отлучке Сенявина старому разбойнику удалось залучить Барятинского в домишко дяди Митяя.

Глава XIII В ТРЕВОГЕ

Тревожную ночь пережил старый князь Барятинский. Когда слуга Василия Матвеевича сообщил ему, что молодой князь было вернулся, а потом уехал куда-то с каким-то стариком, – смутное подозрение шевельнулось в душе Ивана Фёдоровича.

Ему почему-то показалось, что этот таинственный отъезд что-то скрывает за собою, а когда, часу в первом уж ночи, он узнал, что племянник ещё не возвращался, – его подозрения приняли новую, очень тревожную окраску.

«Тут что-то неладно, – подумал старый князь, – некуда ему ехать-то было. К Вельяминову нешто – так он нонче был… Может, Сенявин нашёлся? – вспомнил он затем, так как знал об исчезновении Александра Ивановича. – Так ночью-то чего же ехать. Чай, завтра день будет. Да коли поехал к нему – пора и назад вернуться. И в прежнее время Васенька засиживаться не любил, а теперь и подавно… Нет, тут что-то не так».

Эти мысли не давали покоя старику. Тщетно он старался заснуть, напрасно насильно закрывал веки, – сон, как нарочно, бежал от него, а неугомонные тревожные мысли вихрем, сменяя одна другую, проносились в его голове. Особенно пугало его то, что племянник не сказал, куда он отправляется. Обыкновенно всегда, когда Василий Матвеевич уезжал куда-нибудь вечером, – он сообщал старику, куда едет и когда вернётся. И такая таинственная, внезапная поездка случилась положительно в первый раз.

Пугало Ивана Фёдоровича и то, что Долгорукий, страшно злобивый и мстительный человек, до сих пор ничем не проявил своей мстительности. А тому, что он мог забыть свою злобу, примириться с тем поражением, какое понёс в деле ухаживания за княжной Рудницкой, – князь Иван Фёдорович и верить не хотел. Слишком он хорошо знал Алексея Михайловича и теперь боялся, чтоб исчезновение племянника не было следствием его злобных замыслов.

«Он на всякую пакость способен. И из-за угла подстрелить может, – думал старик. – Ну, да если такое дело грехом случится, коль изведёт он моего Васеньку, – ему несдобровать. Правды на него не сыщешь, потому в силе они, проклятые, – ну, так я с ним своим судом расправлюсь, своими руками задушу его. Пусть потом хоть казнят, пусть хоть в Пелым аль Берёзов ссылают. Мне терять нечего, я уж стар, и всё равно вскорости с жизнью прощаться надо».

Иван Фёдорович заснул только под утро. Но сон его был очень тяжёл. Мрачные думы, не дававшие ему покоя, теперь во сне принимали реальные образы, и он несколько раз просыпался, испуганный сновидениями, в которых его племянник представлялся ему уже убитым, плавающим в крови… Проснулся он очень рано и, ещё не одеваясь, крикнул своего старого слугу Емельяна.

– Ну что, приехал молодой князь? – спросил он, когда старик вошёл в горницу.

Емельян грустно покачал головой.

– Нет, не приезжали.

– Что ж это значит, Емельянушка? – встревожено спросил старый князь.

– И ума не приложу, ваше сиятельство! Нешто, может, только у господина Вельяминова заночевали.

– А ты к нему не посылал? – ободрённый внезапной надеждой, быстро спросил Иван Фёдорович.

– Нет, ваше сиятельство, не сдогадался.

– Ну так пошли, пошли скорее! – заторопился старый Барятинский, – может, и взаправду он там.

Но посланный вернулся с печальным ответом, что «Василий Матвеевич у господина Вельяминова вчерась не были и у них ночевать не изволили». А через несколько минут явился и сам Вельяминов и воскликнул:

– Как? Что такое? Вася не ночевал дома?

– Да, не ночевал, – грустно ответил старый князь.

– Да куда ж он девался?

– А это Бог ведает! Вчера ввечеру его у ворот какой-то побродяжка остановил. Он с ними куда-то и уехал. А что он ему сказал, – неведомо! И вот с той поры его и нет. А Сенявин не возвратился? – вдруг спросил старик.

– Нет. Я нарочно к нему заезжал. Ни слуху ни духу.

– Что же нам теперь делать?

– Отыскивать надо.

– Да где же искать-то?

– Где-нибудь найдём.

Но, несмотря на такой ответ, Вельяминов в душе смутно опасался, что поиски Барятинского, как и розыски Сенявина, не приведут к желанным результатам. В исчезновении того и другого было слишком много какой-то таинственности, чувствовалась какая-то общая связь, и Вельяминов был почти уверен, что здесь замешана какая-то сильная рука, влияние человека, который, без сомнения, постарался скрыть все следы, и, наверное, не удастся ничего сделать для раскрытия этого таинственного дела.

Что Долгорукие замешаны в этом, Вельяминов почти не сомневался. Если он не понимал их участия в исчезновении Сенявина, то внезапное исчезновение Василия Матвеевича всецело приписывал им.

– Знаете, Иван Фёдорович, – сказал он после небольшого размышления, – что нам нужно сделать?

– А что?

– Нужно поехать к князю Долгорукому и спросить его, не знает ли он чего-нибудь о Васе.

– Да, правда, правда! – быстро подтвердил старый князь, – и мне это приходило в голову. Так ты тоже думаешь, Мишенька, что здесь не обошлось без Долгорукого?

– Надо так полагать. Больно уж он злобный парень…