Петр II Альтернативный (СИ)

  - Разумеется. Но как человек, Петр Алексеевич очень необычен. Про него ходят самые разные слухи. Что он провидец, что бог разговаривает с ним - это благоприятные слухи. Но бывают и опасные речи. Например, что Петр Алексеевич - самозванец.

  - Да, у меня есть несколько доносов о таких разговорах. Канцелярия сейчас расследует, кто источник такой крамолы.

  - Я могу помочь. Дмитрий Голицын был со мной недавно откровенен. В ночь накануне покушения, когда Государь бурно отмечал отъезд цесаревен, князя навестил Меншиков. Вел с Голицыным такие же осторожные речи как у нас с тобой. И намекал на резкие сильные изменения в характере Его Величества за последние несколько месяцев. Вероятно, замышлял переворот и искал сторонников.

  - Это очень серьёзное обвинение, барон. Но может быть, Голицын наговаривает на светлейшего князя?

  - Возможно. А возможно и нет. Хотя Государь почему-то уверен, что на него покушались не люди Меншикова, раз пострадал его родственник. Но если подумать, генералиссимус мог действовать так хитроумно, чтобы отвести от себя подозрения.

  - Ты пытался сказать об этом Его Величеству?

  - Говорил, только это всё предположения, которые Его Величество не принял всерьёз. Пётр Алексеевич добрый мальчик, который ещё не научился необходимой для правителя жестокости. Поэтому он считает, что достаточно удалить Меншикова от двора, чтобы избежать опасности с его стороны. Кстати, как ты оцениваешь угрозу со стороны отставного генералиссимуса?

  - Возможность внезапного покушения сейчас устранена усиленной охраной его Величества. Но у Светлейшего князя есть сторонники в Ингерманландском и в Семеновском полках. Поэтому ингерманландцы сейчас выведены в Шлиссельбург, а его командир Орлов, также как и оба Волковых сейчас под пристальным наблюдением. Секретарь светлейшего Веселовский сейчас под арестом в крепости и дает показания. Но, похоже, он сумел утаить крамольные замыслы своего шефа, поэтому сегодня же проведу допрос Якова Веселовского с пристрастием. На дыбе он скажет все что знает и не знает о подлых делишках своего покровителя.

  - Это правильно. Однако, возможно Меншиков был настолько осторожен чтобы не поделиться своими планами даже с ближайшими подручными. Может случиться так, что ему удастся удалиться безнаказанным в одно из своих поместий, как хочет Государь. К сожалению, своей мягкостью Петр Алексеевич дает своим врагам шанс довершить начатое и в следующий раз стрелок может оказаться более умелым. Можешь ли ты это допустить, Андрей Иванович? Готов ли ты защищать царя даже без его ведома?

  Ушаков не медлил ни секунды. Доверие Остермана не менее важно, чем доверие царя.

  - Что ты предлагаешь, Андрей Иванович? Удавить по-тихому Меншикова где-нибудь по дороге?

  - Это слишком явно. Петр Алексеевич может усомниться в нашей с тобой исполнительности. Но, по счастью, народ ненавидит Светлейшего князя и если бы не охрана морских пехотинцев - разорвал бы его и без нашего участия. Но то же самое может произойти и во время отъезда князя в ссылку. Например, там же на Большой першпективе у Гостиного двора, где произошло покушение на Его Величество.

  - Могут пострадать охранники и домашние князя. И вообще, это будет похоже на бунт в столице. Мы не можем пока найти татей, покушавшихся на императора, а если не найдем зачинщиков нападения на Меншикова - Государь усомнится не только в нашей исполнительности, но и в умениях делать свое дело.

  - Ты прав, Андрей Иванович, в умении видеть наперед тебе нельзя отказать. Но, полагаю, когда весть о покушении на его Величество дойдут до Новгорода, тамошний народ будет готов растерзать виновника не меньше жителей Петербурга. Будем надеяться, что дочери и жена Светлейшего князя не пострадают. Несмотря на расторгнутую помолвку. Его Величество достаточно трепетно относится к своей бывшей невесте.

  Ушаков, помедлив, кивнул. Остерман удовлетворенно улыбнулся.

  - Я рад, Андрей Иванович, что Его Величество поручил свою охрану тебе. Вместе с тобой мы сможем помочь Государю совершить всё, что он задумал, и убережём его от опасностей и ошибок.

  Глава 17.

  Ночью плохо спал. Болела рука, а под утро начал мерзнуть. Пришедший спозоранку Иван Блюментрост сделал перевязку, но выглядел обеспокоенным. Но насколько я понимаю, сепсиса у меня нет. Тем не менее, на важное заседание Сената не пошел. Остался в постели, обложившись бумагами. Развлекала меня сестра, третий день не отходившая от меня далеко. Если всё пойдёт как я задумал, Сенат примет Закон о престолонаследии и Натали станет моей официальной наследницей, опередив цесаревен, которые ещё не добрались до нового места жительства. Я пока не стал диктовать точный текст. Объяснил Остерману, что принципы наследования царской власти в Росси должны быть универсальными, в русле семейного права. Полагаю, в итоге получится тот же текст, что и у императора Павла Петровича, только на семьдесят лет раньше.