Петр II

Предшественника КПД первым начал рассчитывать кто-то из английских промышленников, заметив снижение расхода угля для одной и той же работы в разных модификациях паровых машин. Фархварсон имеет шанс их опередить, а если он додумается ещё до каких-то закономерностей в работе тепловых машин, я буду только рад. К сожалению, объяснять ему законы термодинамики преждевременно. Эта наука получила своё развитие только в 19 веке на основе накопленных к тому времени наблюдений. Пока же сбор опытных фактов мы только начали. Но на всякий случай основные постулаты физики, в том числе термодинамики я уже зафиксировал в своём архиве. Однако пока я жив, буду стараться внедрять теоретические знания крайне дозировано и осторожно. Для моих целей постепенного улучшения конструкции двигателя в данном случае достаточно пожелания, как анализировать с помощью КПД разные модификации машин.

Вечер я встретил в хорошем настроении. Законченная работа с моделью двигателя Стирлинга этому способствовала. Так что можно немного расслабиться. Как раз у тетки Прасковьи Ивановны тезоименитство. Проживает она вместе со своим морганатическим супругом Иваном Дмитриевым-Мамоновым и трёхлетним сыном в большом имении на Петергофской дороге. Свой городской дом на Фонтанке они отдали под полковой двор Семеновского полка (Мамонов перебрался в Преображенский полк только этой весной). Дворец матери, царицы Прасковьи Федоровны вскоре после её смерти передали Академии Наук и Художеств, а старый дом на Литейной стороне ещё раньше подарили Берг-коллегии и её химической лаборатории. Для бурно строящегося города постоянные переезды знати были обычным явлением. Даже я без особого сожаления отдал зимний императорский дворец под нужды своей канцелярии. Тем более что с трёхлетнего возраста живу главным образом в Летнем дворце.

До Ивановского дворца добирались на яхте часа два. Я успел легко пообедать и поработать с бумагами. Свежий морской осенний бриз задувал в открытое окно каюты. Иногда я мечтательно разглядывал далёкий берег и морские волны. Солнце уже зашло за горизонт, когда я сошёл по трапу на пристань недалеко от устья речки Дудергофки. Меня приветствовала именинница с мужем-генералом и нынешним петербургским градоначальником. Худая Прасковья по своему обыкновению надела платье с глубоким декольте и только платок защищал голую кожу от прохлады осеннего вечера. Мы с нею расцеловались, я вручил в подарок шкатулку из янтаря и в сопровождении толпы встречающих пошёл в помещения Ивановского дворца.

Дальше был пир в одной из парадных светлиц. Как обычно тосты за здравие именинницы, её семьи и за моё с сестрой благополучие тоже. Ваня не пренебрегал редкими заморскими винами и пошучивал над моим безалкогольным сбитнем. Я усмехнулся:

— А налей и мне бокал токайского! Да не жалей, до краёв!

Удивлённый моей неожиданной жаждой спиртного, Ваня отобрал кувшин у лакея, и аккуратно нацедив в серебряную чашку венгерского вина, протянул её мне. Я мотнул головой.

— Мне пить нельзя, так что ты за меня старайся! И до дна!

Рука Вани не дрогнула и под скандирование окружающих: «Пей до дна! Пей до дна!» он с невозмутимым видом выхлебал солидную порцию вина неизвестной крепости. После восторженного рёва окружающих я ехидно поинтересовался:

— И как? Не шатает? В ногах слабости нет?

— Ни в одном глазу!

— Однако крепок же я, раз такой бокал одолел и даже не поморщился!

Народ на некоторое время замолк, пытаясь сообразить, что я сказал. Потом самые догадливые догадались, что Долгорукому предоставлена честь пить вино и напиваться вместо меня. Те, кто не понял сам, сделали вид, что оценили шутку.

Веселье продолжилось. В соседней зале начались танцы и я даже «попрыгал» некоторое время вместе со всеми. В основном всё же современные танцы состоят в медленном хождении, поклонах и жестах рук. Это занятие мне быстро надоело и я затеял конкурсы. Их правила помню ещё с XXI века.

— Английский учёный Исаак Ньютон сделал очень важное открытие в механике под названием Закон всемирного тяготения. Говорят, этому открытию поспособствовало яблоко, упавшее ему на голову в саду во время отдыха.

Подвыпивший народ почтительно внимал рассказываемой мною легенде. Не уверен, но возможно я первый, кто её рассказывает вообще. Скорее всего, даже близкие умершего весной гения про такую сказочку никогда не слышали.