Петр Ивашутин

Органы государственной безопасности реорганизованы, значительно сокращены, освобождены от несвойственных им функций, очищены от карьеристских элементов. На работу в них партия направила большой отряд партийных, советских и комсомольских работников. Комитет государственной безопасности и его органы на местах имеют сейчас хорошо подготовленные, грамотные, беспредельно преданные партии и народу кадры, способные успешно решать сложные задачи обеспечения государственной безопасности нашей страны.

Вся деятельность органов КГБ проходит теперь под неослабным контролем Партии и Правительства, строится на полном доверии к советскому человеку, на уважении его прав и достоинства.

Никто сейчас не может быть признан виновным в совершении преступления и подвергнут наказанию иначе, как по приговору суда…

Чекисты опираются на народ, тесно связаны с трудящимися, с широкой советской общественностью. Органы государственной безопасности — это уже не пугало, каким их пытались сделать в недалеком прошлом враги — Берия и его подручные, — а подлинно народные политические органы нашей партии в прямом смысле этого слова. Исключительно большую роль в деятельности органов КГБ играют партийные организации, которые заняли достойное, подобающее им место во всей нашей работе.

Теперь чекисты могут с чистой совестью смотреть в глаза партии, в глаза советского народа. Принципиально новым в работе органов государственной безопасности является то, что, наряду с усилением борьбы с агентурной работой вражеских разведок, они стали широко применять предупредительные и воспитательные меры в отношении тех советских граждан, кто совершает политически неправильные поступки, порой граничащие с преступлением, но без всякого враждебного умысла, а в силу своей политической незрелости или легкомыслия. Это является, на мой взгляд, одной из форм участия органов КГБ в обеспечении воспитательной функции социалистического государства…

Советские чекисты понимают свою большую ответственность перед партией и народом, полны стремлением и дальше под руководством партии всемерно укреплять органы государственной безопасности, оттачивать их острие, направленное против происков империалистических держав и их разведок…

Как мы уже отмечали ранее, слова Шелепина о расширении роли профилактики в деятельности органов КГБ полностью соответствовали действительности.

Но и находясь на высокой должности первого заместителя Председателя КГБ, П. И. Ивашутин оставался человеком, лишенным барского высокомерия, доступным для подчиненных и открытым в общении с ними.

Как рассказывал доктор военных наук, профессор Анатолий Исаевич Цветков, при его первом посещении Петр Иванович, обратив внимание на орденские планки и нашивки за ранения молодого майора-пограничника, поинтересовался, где тому пришлось воевать, его планами, особенно узнав о его научной работе. (Сам Анатолий Исаевич войну закончил в Берлине и оставил свою роспись на одной из стен Рейхстага.) Приглашал обращаться в случае возникновения необходимости. И, как вспоминал ветеран, несколько раз он воспользовался этим приглашением для получения консультаций по своей диссертационной работе.

5 ноября 1961 г., в связи с избранием А. Н. Шелепина секретарем ЦК КПСС, Президиум ЦК КПСС принял решение поручить исполнение обязанности Председателя КГБ при СМ СССР тов. П. И. Ивашутину.

Момент истины

Указом Президиума Верховного Совета СССР 13 ноября 1961 г. председателем КГБ СССР был назначен Владимир Ефимович Семичастный. Он был моложе даже своего предшественника — ему было всего 37 лет.

А. Н. Шелепин, писал о нем бывший заместитель начальника ПГУ КГБ В. А. Кирпиченко, по общему впечатлению сотрудников КГБ, чувствовал себя на посту председателя человеком временным и не пустил глубоких корней в Комитете. А его преемник В. Е. Семичастный еще далеко не сформировался как государственный деятель, в нем было больше комсомольского задора, чем политической мудрости.

Через 2 недели после назначения Семичастного председателем КГБ при СМ СССР президент США Джон Фицджеральд Кеннеди заявил на церемонии открытия нового здания штаб-квартиры ЦРУ в Лэнгли 28 ноября 1961 г.: «О ваших успехах никогда не говорят, а о ваших неудачах трубят повсюду. Ясно, что вы не можете говорить о тех операциях, которые идут хорошо. Те же, которые идут плохо, обычно говорят сами за себя». Президент США подчеркнул: «Я уверен, что вы понимаете, как важна ваша работа и как высоко будут оценены в далеком будущем ваши усилия».

При этом 1 сентября 1961 г. разведывательное сообщество США пополнилось Разведывательным управлением министерства обороны (РУМО), на первых порах не проводившим агентурных разведывательных операций.

А 1 мая 1961 г. был принят в эксплуатацию сверхпрочный бункер под западным крылом Белого дома в Вашингтоне — Кризисный центр, откуда президент США должен был вести ядерную войну…