Петр Кропоткин. Жизнь анархиста

Одни склонны видеть в Кропоткине прекраснодушного пацифиста и едва ли не противника всякого насилия вообще. Человеком «с душой прекрасного белого Христа» называл его английский писатель Оскар Уайльд[15]. Датский литературовед Георг Брандес сравнивал его со Львом Толстым, замечая при этом, что оба они – «идеалисты и оба имеют темперамент реформаторов. Оба по натуре миролюбивые люди, и Кропоткин наиболее миролюбивый из двух, хотя Толстой проповедует постоянно мир и осуждает прибегающих к силе для защиты своих прав, тогда как Кропоткин оправдывает их и поддерживает дружеские отношения с террористами»[16]. А китайский писатель Ба Цзинь, переводивший труды Петра Алексеевича на китайский язык, писал знаменитому историку анархизма Максу Неттлау: «Кропоткин – это истинный пацифист. Я рискну сказать, что, даже когда он держал револьвер, его сердце было полно любви, потому что он никогда не выказывал чувства ненависти к кому-либо и никому не причинял зла»[17].

Наивного идеалиста, по воспоминаниям одного из известных большевиков Владимира Дмитриевича Бонч-Бруевича, видел в Петре Алексеевиче и основатель Советского государства Владимир Ильич Ленин.

Традиция изображать Кропоткина как эдакого доброго дедушку оказалась устойчивой. На рисунке известного канадского писателя и политического карикатуриста Джефа Ольсона он представлен в виде седобородого старца, который мирно расположился в кресле со своей книгой «Взаимопомощь» в руках и, добродушно покуривая трубку, читает ее окружившим его зверям и птицам. Чем не Санта-Клаус, только без красного колпака? Памятник Кропоткину в подмосковном Дмитрове, где он умер, демонстрирует благообразного старика на лавочке. Поговаривали даже, что родственники удалили с этого монумента фигурку кота, расположившегося рядом с Петром Алексеевичем: уж слишком просто и мирно, почти по-деревенски выглядел князь Рюрикович… Между тем «котэ», один из самых популярных мемов сегодняшних соцсетей, в его жизни действительно был… И даже отсидел срок в тюрьме Клерво, в одной камере с Петром Алексеевичем. Дневник наблюдений Кропоткина за своим пушистым сокамерником хранится в одном из архивов.

И все это – о человеке, которого царское правительство считало одним из своих самых страшных врагов. «Кропоткину, в течение десятилетий возглавлявшему могучее течение революционной мысли, разумеется, не могли быть страшны ни кровь, ни творческое разрушение, которое должно было поколебать сверху донизу основания старого общества. Он сам учил во вдохновенных словах, что революция, плод долгих подготовительных восстаний, бунтов, жакерий, должна быть бурной», – свидетельствовал русский анархист Алексей Алексеевич Боровой[18].

Глава первая «Воспоминания о детстве, или Скрытая жизнь»

Если бродить по одному из центральных районов Москвы – Хамовникам, который сегодня относится к самым дорогостоящим в столице, то между двумя старинными улицами, Пречистенкой и Остоженкой, можно наткнуться на переулок, который когда-то назывался Штатным. Ветеранам и историкам оппозиционных движений в Советском Союзе он известен тем, что здесь располагается печально известный Институт судебной психиатрии имени В. П. Сербского. Через его палаты суждено было пройти немалому числу противников режима, чье инакомыслие было в годы застоя сочтено за проявление психического заболевания. Нередко здоровые и полные силы люди, пройдя «лечение» в этих серых стенах, выходили из них изможденными, больными и действительно сведенными с ума…

Но не это привлекло в переулок 1 мая 1990 года пеструю группку из примерно ста молодых московских анархистов. Они прошли к ограде, за которой в глубине двора стоит здание под № 26 – красивый, выстроенный в стиле классицизма деревянный особняк начала XIX столетия. Украшенный нарядным портиком с шестью белыми колоннами и покрытый окрашенной в желтый цвет штукатуркой, он двенадцатью большими окнами выходит в переулок. Встав перед металлической оградой, юноши и девушки скандировали: «Верните дом, верните дом!»

В здании с 1972 года размещается дипломатическая миссия, которая именовалась вначале представительством Организации освобождения Палестины, а позднее – посольством Государства Палестина. Что же понадобилось московским анархистам от дипломатов провозглашенного, но так и не созданного пока государства? На каком основании они требовали возвратить им этот старый дом?

Секрет открывался просто: именно в этом доме 27 ноября 1842 года (по принятому до Великой Российской революции «старому стилю») появился на свет, вероятно, самый известный во всем мире анархист – Петр Алексеевич Кропоткин.