Петр Лещенко. Все, что было… Последнее танго

После войны Беба приехала в Одессу к дедушке и рассказала все, что передал ее Леня: о благодарности Петру Константиновичу, о смерти матери, которая порывалась пробраться в оккупированную Одессу повидать Леню, о предательстве маминой подруги, которая не подозревала, что Леня смог кому-то рассказать о случившемся. Горько было дедушке это слышать, потому что „лучшую и ближайшую подругу” своей сестры он встретил в городе, но тогда еще не знал о ее предательстве. Она же спокойно поговорила с дедушкой, расспросила о своей подруге. Дедушка не терял надежды встретиться с Петром Константиновичем, но узнал, что Лещенко и его жену Веру сослали в лагеря. Мы не понимали и не понимаем – за что? Ведь такой Человек заслуживает почестей и похвалы, а не лагерей, но тогда было все наоборот: белое – черное, черное – белое.

Низко кланяюсь Вам и памяти вашего мужа, великого певца и честнейшего Человека. С уважением, Изабелла».

Нужны ли комментарии к этой истории? Хочу только поблагодарить этих людей за память.

Ты мне не рассказывал, кого и как спасал. Ты даже не говорил, чего тебе стоило обезопасить моего старшего брата Жоржа, которого призвали в армию и отправили на фронт раньше папы и который появился в Одессе в дни оккупации и рассказал, что попал в плен, бежал. До отъезда в Бухарест ты его прикрывал как мог. Но тогда, в 1942-м, тебе нужно было и о себе позаботиться, потому что твои сын, жена, пусть вы и разводились, мама, отчим и сестры стали заложниками твоих решений, всецело зависели от тебя, как и мы.

Пролетело первое наше с тобой лето. Вести с фронта были неутешительные, но это была информация от оккупационных правителей. Ты где-то умудрялся выяснить правду:

– Скоро все должно закончиться. Я знаю, румыны не смогут долго воевать. Они очень мирные люди. Я столько лет прожил среди них. Уже сейчас у них другие настроения. Русские очень мужественные.

Я не задумывалась, что будет, когда закончится война. Просто очень хотела, чтобы это скорее случилось. Рядом с тобой переносить все было легче, но хотелось мира. Очень хотелось мира. Я, как и ты, мечтала многое успеть. Убеждена была, что папа вернется, он все поймет, и мы с тобой поженимся и останемся в Одессе. Или нет, мы поедем в Москву и там будем работать. Я закончу консерваторию. Стану певицей… Не подозревала я, что до Победы еще далеко, что испытаний на наши головы обрушится немало.

А пока шел сентябрь. Через месяц мне должно было исполниться 19 лет. Как-то вечером я занималась, разбирала новые пьесы любимого Грига. Ты работал в тот вечер без меня, обещал приехать утром и проводить в консерваторию на занятия. Потом к нам зашла моя подружка Людочка. Мы забрались на диван и с удовольствием перебирали новости: что в городе, что у знакомых. Людочка сказала, что все друзья рады за меня, что ты им очень нравишься. Неожиданно пришел ты:

– Я соскучился, хотел пожелать спокойной ночи и узнать, как успехи с Григом.

Увидел нас с подружкой, сплетничающих на диване, рассмеялся, мол, все понятно, не до Грига. Я стала оправдываться, но ты мой монолог остановил:

– Не то сделала – исправь, если то – продолжай. Надо делать, что сердце велит. Хорошо, что я вас обеих застал. Хочу посоветоваться. Осталось несколько дней, тебе 19 исполнится. Как отмечать будем?

– У меня первого ноября день рождения. Еще много времени.

– Надо отмечать День ангела – День Веры, Надежды, Любови – 30 сентября.

Я тебе всегда верила. С тех пор 30 сентября свой день рождения отмечаю. Однажды анкету заполняла и написала эту дату – пришлось переписывать. Кадровичка еще рассмеялась, мол, артистки обычно убавляют возраст, а ты прибавила целый месяц.

Решили мы тогда собрать моих друзей по училищу, консерватории, соседей, конечно, и родственников.

День 30 сентября был сказочный. Проснулась я от папиного голоса. Я так ясно слышала его: «Доча, будь счастливой!» Подошла к окну, распахнула его. Больше года прошло, это была первая весточка от папы, пусть во сне. Я в том увидела добрый знак, рассказала маме. Лучше бы не делала этого – она расплакалась так горько, безутешно. В тот день она хорошо держалась, пела, с тетей Лелей и соседями накрыла праздничный стол, но глаза у мамы были грустные.

Много лет прошло с тех, много уже было пережито, когда она мне призналась, что и ей папа приснился. Он стоял на краю обрыва, а мама карабкалась по склону, пыталась дотянуться до него, но он не помог ей, отвернулся и ушел. Мама предчувствовала, что папа не простит мне моего счастья. Я же поняла, что он меня благословляет.

Тебе удалось устроить праздник, несмотря на внесенные войной коррективы. Накануне ты предупредил, чтобы мы тебя не ждали. Ты должен был подъехать позже. Собрались мои друзья и другие гости, кто-то включил проигрыватель. Слышу с балкона: «Верочка, кажется по твою душу посланец!»