Петр Николаевич Дурново. Русский Нострадамус

Анатолий Бородин Петр Николаевич Дурново. Русский Нострадамус

© Бородин А. П., 2013

© ООО «Издательство Алгоритм», 2013

* * *

Суждение о политическом деятеле должно быть свободным.

И. И. Тхоржевский

Дурново был из тех, кто в состоянии делать историю.

М. О. Меньшиков

От автора

При всем внимании нашей историографии к событиям в России начала XX столетия многие их активные участники, особенно из правительственной среды, их жизнь, взгляды, деятельность остаются малоизвестными даже узкому кругу причастных к исторической науке. Между тем это были люди выдающихся личных качеств, разносторонних и глубоких познаний, громадного служебного и жизненного опыта; роль их в нашей истории огромна.

Одним из них представляется нам Петр Николаевич Дурново – министр внутренних дел (октябрь 1905 г. – апрель 1906 г.) и лидер правой группы Государственного Совета в 1908–1915 гг. Современники связывали с его именем решающие удары по революции 1905–1906 гг. Руководимое им правое крыло Государственного Совета сыграло в событиях 1907–1917 гг. вполне определенную и немалую роль.

Однако даже у некоторых профессионально занимающихся историей России начала XX в. представления о нем весьма смутны. Его путают с его сыном Петром, с Иваном Николаевичем Дурново (1834–1903) – министром внутренних дел (1889–1895) и председателем Комитета министров (1895–1903), с Петром Павловичем Дурново (1835–1919), бывшим в 1905 г. московским генерал-губернатором[1].

Что уж спрашивать с публицистики: здесь он представлен и генералом от инфантерии, и генерал-адъютантом, и братом И. Н. Дурново, и тестем П. П. Скоропадского, и дядей его жены, и мужем графини М. В. Кочубей, и владельцем дачи на Полюстровской набережной Петрограда, захваченной в 1917 г. анархистами.

Вместо предисловия

Во внешнем облике Петра Николаевича Дурново ничего особенного не было. Тем не менее, в нем было много неожиданного, особенно для тех, кто сталкивался с ним впервые. Так, народоволец П. Л. Антонов, арестованный в мае 1885 г. и введенный в кабинет директора департамента полиции, «увидел за столом сидящего маленького человечка; лицо его было обрито и на стриженной голове волосы торчали как щетка». Осенью 1885 г. в камеру В. Н. Фигнер вошел «маленький, живой сановник с лицом, выражающим самодовольство <…>. На щеках Дурново горел румянец, от него пахло портвейном». М. И. Силина рассказывала: «Ниже среднего роста; <…> смотрел на меня с улыбкой, пронизывающим взглядом». А. И. Иванчин-Писарев впервые увидел П. Н. Дурново в его приемной в сентябре 1889 г.: «Дурново был в форменном фраке, без всяких знаков и отличий и в жилете темно-коричневого цвета. Он медленно продвигался вперед не сгибая головы».

В. И. Гурко, достаточно долго и тесно работавший с министром, вспомнил в эмиграции деталь: «маленький, весь из мускулов и нервов». В. М. Андреевский после приема у министра в конце 1905 г. записал: «Этот маленький, крепкий и живой человек, со своей скептической усмешкой и внимательным взором серьезных глаз, произвел на меня успокаивающее впечатление». И. Ф. Кошко, явившись на прием в качестве пензенского губернатора и ожидавший увидеть всесильного и грозного министра, констатировал: «Это был человек маленького роста, с небольшими бачками, одетый в вицмундирный фрак. Говорил он со всеми тихо, с приветливым видом». С некоторым удивлением отметил непритязательность министра в одежде и Д. Н. Любимов: «Петр Николаевич был в старом коротком пальто с потертым барашковым воротником и плоской барашковой шапке». Повседневно общавшихся с П. Н. Дурново министерских чиновников поражала необыкновенная «подвижность, несмотря на его немолодые уже годы»[2].

Совсем иначе повел себя П. Н. Дурново перед графом С. Д. Шереметевым, заехавшим в феврале 1906 г. к министру с явным намерением присмотреться: «Дурново любезен и прост – серьезен и сдержан – не вертляв и не суетлив – не суров и не тороплив – с достоинством и просто себя держит»[3].

И, наконец, П. Н. Дурново – член Государственного Совета: «Человек умный, несколько высокомерный, по внешнему виду – невзрачный: среднего роста, сутуловатый, лет около 70-ти; говорит хорошо, иногда остроумно, но не по-ораторски»[4].