Петр Окаянный. Палач на троне

В общем, нет ничего более далекого от действительности, нежели оценка С. М. Соловьева: «Внутреннее спокойствие и внешняя безопасность посредством хорошо устроенного войска и обогащение страны посредством торговли — вот две цели Петра, как он это ярко выразил в знаменитом манифесте своем о вызове иностранцев в апреле 1702 года»[44].

В январе 1704 года, правда, грянул указ о строительстве в Москве каменных домов, фасадом не на двор, а на улицу. Кто не мог построить такой дом, должен был продавать свой участок земли. Известно и число домов, построенных по этому указу, — «больше ста». Напомню, что при Софье и Голицыне в Москве построено больше трех тысяч каменных домов — безо всяких указов и прочих административных восторгов. Комментарии нужны?

Средства реформ

Про разорение страны при Петре писали много и убедительно. Известна цифра, названная П. Н. Милюковым: мол, к 1710 году исчезло 20 % тяглого населения Московии. Интересно, что до него называлась цифра еще более жуткая — 25 %, так что П. Н. Милюков еще несколько смягчил цифры, даваемые наукой его времени. Да еще Павел Николаевич считал, что не все из этих 20 % погибли — по крайней мере, третья часть тех, кого недосчитались, — просто беглые или ушли в разбойники.

Число разбойников при Петре действительно превосходит всякое воображение. Разбойничьи шайки контролировали приличные куски территории Российской империи — целые волости и провинции. Они вели неплохое хозяйство, а иные атаманы вели в бой сотни и тысячи людей, и утрачивается вообще представление, где тут разбойничьи шайки, а где повстанческие армии… Грань очень уж зыбкая.

В Орловской провинции разбойники выстроили укрепление военного образца и несли службу не хуже «потешных». В Лихвинском уезде разбойник Сиротка (имя и фамилия неизвестны) одел свою шайку в военные мундиры, а при себе держал почетный караул с ружьями и шпагами.

Под Воронежем сбежавшие от работ «разбойники» отбили у гвардейцев три полевых орудия и лихо стреляли из них по войскам, приходившим их «имать в неволю». Позже эти «разбойники», по одним данным, примкнули к донским казакам, по другим — исчезли в неизвестном направлении: то ли разошлись малыми группами по стране, то ли коллективно двинулись искать лучшую долю у башкир, в Сибири, а то и в степях нынешнего Казахстана, у ордынцев.

Страну разоряли, но Петру денег вечно не хватало, уже начиная с незабвенных времен Кожуховского похода и «стольного города Прешбурга». Был случай, когда Петр, чтобы послать очередную подачку саксонскому курфюрсту Августу, ставшему польским королем, забрал наличные деньги из нескольких контор (в том числе и частных), занял денег в Троицком монастыре, у купца Филантьева (отдал ли, история умалчивает), а последние 420 золотых одолжил у Меншикова (эти точно не отдал).

Одна из причин вечной нехватки денег — чудовищная расточительность Петра. Он всегда тратил в несколько раз больше, чем было необходимо, и всегда собирал больше, чем тратил на дело. Та же история с колоколами, из которых предполагалось делать пушки: ведь не больше 10 % содранных колоколов пошло в дело.

Не знаю, имеет ли это прямое отношение к экономике, но вот в чем Петр был совершенно виртуозен, так это в выжимании денег из своего собственного народа.

Я уже писал об удивительной службе фискалов, которые брали себе половину «отысканного». А с фискалами соперничали введенные гораздо раньше «прибыльщики». Это была совершенно официальная их служба — отыскивать решительно все, что только может приносить государству доход. Они и отыскивали, в том числе вводя новые налоги. При Петре налоговое бремя возросло, по одним данным, в пять раз, по другим — даже в пять с половиной.

Налоги, введенные Петром, можно перечислять очень долго, назову только некоторые: на огурцы, на арбузы, на гробы, на питьевую воду, на заключение брака, на рождение, на похороны, на пшеницу, на свечи, на владение лошади и на право ободрать собственную дохлую лошадь, на покупку кровати, на дрова, на печи с трубой, на… впрочем, я думаю, — достаточно!

При Петре подданный буквально ничего не мог сделать, не заплатив хоть какого-то налога.

А к тому же — еще и «казенные монополии», когда только государство имело право продавать какой-то товар. В число таких товаров входили смола, деготь, рыба, спиртное, масло, мел, лен, меха, табак. Соль продавали вдвое дороже, и люди «маломочные», по словам Посошкова, «цинговали и помирали», когда не могли платить за соль такие деньги.

Прибыльщики придумывали самые фантастические, порой совершенно невероятные способы пополнить казну. Знаменитый прибыльщик Андрей Курагин совершил открытие, которому суждено оказалось пережить и Кураева, и самого Петра, и всю эпоху…