Петр Первый

– Мы уповаем на бога, а что объявляешь, то мы чрез присланные, коих 7 имеем, известны; тако же знаем, что приступов было восемь и из присланных на приступе более 3 тыс. человек при валах полтавских головы положили. И так тщетная ваша похвальба; побить всех не в вашей воле состоит, но в воле божией, потому что всяк оборонять и защищать себя умеет.

Петр, находясь вдали от событий и получив известие об осаде шведами Полтавы, разгадал значение города в стратегических планах Карла. «Сие место зело нужно», – писал царь Меншикову, стоявшему недалеко от Полтавы, и предложил два способа оказания помощи осажденному гарнизону: либо совершить диверсию на Опошню и тем отвлечь внимание Карла от Полтавы, либо укрепиться на противоположном от шведов берегу Воркслы и попытаться оказать помощь гарнизону в продовольствии, живой силе и вооружении. «В протчем же, – заключал царь свои размышления, – яко заочно, полагаюсь на ваше рассуждение».

Предложенным планом помощи осажденной Полтаве, составленным «заочно», Петр еще раз обнаружил незаурядное полководческое дарование. Меншиков начал осуществлять этот план, когда курьер с указом Петра находился еще в пути.

7 мая Меншиков напал на шведов в Опошне, перебил гарнизон и вынудил Карла прибыть туда на помощь. Диверсия закончилась успешно – русские организованно отошли на противоположный берег Воркслы.

В ночь на 15 мая в осажденную Полтаву проник отряд в 900 человек. Пришедшие в город солдаты «не токмо что платье все, но и штаны ради болотных зело глубоких переправ поскидали». Они доставили в крепость свинец и порох.

Петр прибыл к Полтаве 4 июня. Там уже находилась вся шведская армия, подтягивалось и русское войско. Оценив обстановку на месте, Петр решил, что наступило время дать шведам генеральное сражение. «Сошлись близко с соседьми, с помощью божиею, будем конечно в сем месяце главное дело со оными иметь», – пишет он Федору Матвеевичу Апраксину 7 июня.

Шведские войска, осаждавшие Полтаву, фактически сами оказались на положении осажденных. Расстановку сил в первой половине июня метко выразил будущий канцлер Головкин, находившийся с войсками под Полтавой. Он писал русскому послу в Дании: «И можно сказать, что неприятель есть паче от нас в осаде, нежели помянутая крепость от него». Действительно, шведы, оказавшиеся еще со времени разгрома у Лесной в стратегическом окружении, теперь попали в столь отчаянное положение, что в генеральном сражении видели шанс на спасение.

Выдающаяся заслуга Петра как полководца состоит, в частности, в том, что он выбрал для генерального сражения такое время, когда неприятель был ослаблен изнурительными маршами, а также предшествующими военными неудачами и уже не располагал той силой, с которой вторгся в Россию. Напротив, русская армия, постоянно пополнявшаяся резервами и овладевшая основами современного военного искусства, стала неизмеримо сильнее, чем в начальный период вторжения неприятеля в Россию.

Первоочередная задача, однако, состояла в том, чтобы оказать помощь терпящему бедствие гарнизону Полтавы. Царь отправляет в ядре приказ Келину совершить вылазку из города как раз в тот момент, когда русские войска будут пытаться прорвать блокаду. Атака намечалась на 12 июня, но она не состоялась – ливневый дождь поднял уровень Воркслы настолько, что переправа оказалась невозможной.

Русские войска переправились через Воркслу 20 июня. Карл XII теперь понял – царь намерен дать у стен Полтавы генеральное сражение. В его ожидании король предпринял 21 и 22 июня отчаянные попытки овладеть Полтавой штурмом. Но защитники крепости выстояли и в этот раз – ранним утром 21 июня на площади у Спасской церкви они дали клятвенное обещание сражаться со шведами до последней капли крови и сдержали эту клятву.

Начиная с 20 июня в русском лагере кипела напряженная работа: стучали топоры, солдаты работали лопатами – готовили укрепления. Петр, как и у Лесной, для предстоящего сражения избрал закрытую местность. Оба фланга русского лагеря упирались в густой лес, в тылу – крутой берег реки Воркслы, через которую были наведены мосты. Открытая равнина находилась лишь перед фронтом русского лагеря. Именно оттуда Петр ждал наступления шведов. Он велел соорудить шесть редутов на расстоянии ружейного выстрела один от другого. Перпендикулярно к ним намечалось строительство еще четырех редутов, из которых только два оказались готовыми к началу сражения. Назначение шести редутов состояло в том, чтобы ослабить силу наступательного порыва шведов. Четыре перпендикулярных редута должны были рассечь их боевые порядки.