Петр Первый

Как будто прочтя эти строки, Петр подтвердил их спустя несколько месяцев после судебного процесса, сказав дворянам: «Вы видели, как я наказал неблагодарного сына, лицемера и лгуна… Я надеюсь укрепить этим мои великие совершения, которые дадут русскому народу еще большего могущества и процветания, совершения, которые стоили мне стольких сил, крови и денег и которые в первый год после моей смерти могли бы быть уничтожены, если бы я не принял и не реализовал того решения, которое сделал».[74]

Однако в народе воспоминания об Алексее остались как память о мученике, олицетворявшем Святую Русь. Вне всякого сомнения, если бы он пришел к власти после смерти отца, то вернул бы власть духовенству, разрешил бы носить бороды, прекратил бы воевать и отвернулся бы от безбожной Европы.

Действительно ли он умер? Некоторые говорили, что нет. Вскоре лже-Алексеи стали появляться почти по всей стране. Но Петру до этого было мало дела. Одним махом он пресек этот ретроградский слух еще большим террором, чем после стрелецкого бунта. Оппозиция была обезглавлена. Царь мог вернуться к своему истинному предназначению: расширять границы России. Меч – за границами страны и дубина – внутри государства. Если некоторые сегодня и страдали от этого, то последующие поколения оценят его по заслугам.

Глава XII Император и императрица

1718 год был ознаменован для царя двумя значимыми смертями: его старшего сына Алексея и злейшего врага Карла XII. Король Швеции скончался 30 ноября, сраженный пулей перед крепостью Фридрихсгаль. Его сестра Ульрика-Элеонора, которая в марте 1719 года унаследовала власть, приказала казнить Герца, обвиненного в пособничестве России, и объявила через своих полномочных представителей, что Швеция не намерена больше идти на уступки на Балтике. Ответный удар Петра последовал незамедлительно. В июле 1719 года, когда на Аландских островах переговоры практически зашли в тупик, русский флот, состоящий из тридцати больших кораблей, ста тридцати галер и ста небольших кораблей, высадил в районе Стокгольма войска. Сотни деревень, мельницы, магазины и заводы были сожжены казаками и русскими моряками. Часть казаков подошла довольно близко к столице. Несмотря на большие потери, шведы не сдавались. В сентябре шведские дипломаты покинули Аландский конгресс. Ульрика-Элеонора добилась через какое-то время поддержки Англии и Венского двора, который поссорился с царем после дела царевича Алексея. Тонкие маневры Лондона закончились дипломатической изоляцией России. Но если руководители великих держав и высказывались против царя, то сил привести свои угрозы в исполнение у них не было. В мае 1720 года английская эскадра под командованием адмирала Норриса, соединившись со шведской эскадрой, попыталась напасть на противника, атаковав его позиции. Результаты были смехотворны: загорелась одна изба и одна баня. Тем временем Менгден во второй раз высадился в Швеции и сжег тысячу двадцать шесть крестьянских домов. Меншиков с насмешкой писал Петру: «Это существенная потеря, которую смогли нанести два объединенных флота Вашему Величеству на острове Нарго. Но, все взвесив, мы можем скорбеть по избе, доставшейся шведскому флоту, и бане, отошедшей английской эскадре». После этого боя адмирал Норрис покинул Балтийское море. Шведы поняли, что ни английский король, ни регент Франции, ни немецкий цесарь не рискнут, несмотря на их дружбу, поддержать шведов в неравной борьбе. Между тем Петр принял посредничество Кампредона, посланника Людовика XV, для сближения позиций двух сторон. Кампредон лез из кожи вон, встречался со многими людьми, общался с Фридрихом, супругом Ульрики-Элеоноры, ставшим королем Швеции, переписывался с Петром и закончил свою деятельность тем, что организовал в апреле 1721 года новую встречу полномочных представителей России и Швеции в Ништадте. После долгих дискуссий шведы согласились пойти на уступки, но настаивали на том, чтобы царь не поддерживал претензии на корону Швеции герцога Голштинского, племянника Карла XII. Однако именно герцог Голштинский был очень радушно принят в начале лета в Санкт-Петербурге. Поговаривали о будущем бракосочетании его с царевной Анной, дочерью Петра. Фридрих решает согласиться со всеми волеизъявлениями царя, чтобы избежать опасности династической войны. Ништадский мир подписывался с 30 августа по 10 сентября 1721 года. Россия получала навечно Лифляндию, Эстляндию, Ингерманландию, часть Карелии с Выборгом, острова Эзель и Даго, должна была выплатить в течение четырех лет два миллиона талеров в качестве денежной компенсации; Россия должна была возвратить Швеции Финляндию и отказаться от вмешательств во внутренние дела страны; за проживающими на переданных России территориях людьми сохранялись права, которые они имели при шведском режиме, так же как и право выбора религии и право на образование; владельцы, имеющие собственность, сохраняли ее за собой.