Петр Великий. Его жизнь и государственная деятельность

До сих пор довольно крепко держится убеждение, что Петр интересовался за границей только кораблями, заводами и военным искусством, – до всего же остального ему не было никакого дела. Утверждают, что, “с жадностью набрасываясь на технические и прикладные знания, стремясь постигнуть тайну всякого ремесла, Петр не обращал совсем внимания на иные стороны западноевропейской жизни. Во всем, что не касалось излюбленной им промышленности и военной техники, Петр остался истым москвичом старого закала, холодным и равнодушным ко всему чужому. Постоянно сталкиваясь с протестантами, имея дело с иным религиозным мировоззрением, он не проявлял никакого внутреннего интереса к нему и без всякой внутренней борьбы остается таким же набожным православным, каким был и ранее. Так же мало, как вопросы религиозного мышления, интересовали его на Западе и вопросы социального и политического строя”. Нельзя согласиться с этим мнением: оно противоречит фактам и показаниям современников. В Голландии Петр толковал со многими о различиях вероисповеданий. Стали ходить слухи, что царь намеревается соединить православную церковь с реформатской. Пущена была в народе басня, что царь Петр причащался в Кенигсберге святых тайн вместе с курфюрстом по лютеранскому обряду. Известно, наконец, что им приглашались в Москву протестантские ученые для учреждения университетов и академий. В Лондоне Петр посещал музеи ученого общества “Royal society”, театр и маскарады, обедал у многих английских лордов, бывал у епископов, навестил архиепископа Кентерберийского, присутствовал в английской церкви и даже в общине квакеров. Католическое духовенство, в свою очередь, много ожидало от прибытиия царя в Вену. Ходил слух, что боярин Шереметьев тайно принял уже католицизм. Правда, Петр не оправдал надежд и упований ни католиков, ни протестантов, тем не менее он интересовался христианскими исповеданиями, беседовал о догматах, посещал за границей иноверческие церкви и расспрашивал о разных обрядах богослужения.

Вообще, нельзя обвинять Петра в узости интересов. Но несомненно, техника занимала его больше, чем, например, политические вопросы, хотя интересовали и последние. Любознательный царь заглянул даже в английский парламент. Коронованные лица не присутствовали при прениях; Петру предоставили слуховое окно над залой заседаний. Положение крайне неудобное. Не понимая английского языка, царь заметил, что в парламенте очень много говорят, – отсюда проницательные историки выводят, что Петр не был доволен парламентом и представительной формой правления.

Король Вильгельм подарил царю великолепную яхту. Петр оставил королю свой портрет, писанный Кнелером, учеником Рембрандта. Через Голландию отправился царь в Вену. Разные обрядности задержали прием русского посольства. Петр попытался отклонить Австрию от заключения мира с Турцией, но не имел успеха в своем намерении. Венцы устраивали в честь посольства празднества. Общественные увеселения служили хорошей школой для молодого царя, приучая его к приемам общежития и обычаям европейской жизни. Не стесняя себя придворным этикетом, Петр осмотрел все достопримечательности Вены. Его уже влекла к себе другая морская держава – Венеция, как известие о новом бунте стрельцов заставило царя возвратиться в Россию.

Петр пробыл за границей почти полтора года, большую часть этого времени, девять месяцев, проработав на верфях Голландии и Англии. “Аз бо есмь в чину учимых, и учащих мя требую” – такова надпись на сургучной печати царских писем, приходящих из-за границы. На печати этой был изображен молодой плотник, окруженный корабельными инструментами и военными орудиями. Но результаты путешествия далеко превзошли намерения и ожидания самого Петра. Отправляясь за границу, он желал прежде всего обучиться морской и военной технике. Но во время путешествия он обогатился самыми разнообразными впечатлениями от западноевропейской культуры. Петр возвратился в отечество с бесповоротной решимостью вести Россию по пути сближения с Западной Европой.

Весть из Москвы, что бунт стрельцов усмирен, несколько успокоила царя; три дня пировал он с королем Августом и заключил с ним тайный договор против Швеции; по дороге царь принимал угощение польских панов и только 25 августа прибыл в Москву.

Петр не любил царицу и еще из-за границы поручил Льву Нарышкину и ее духовнику уговорить ее добровольно удалиться в монастырь и постричься. По возвращении в Москву он не посетил Евдокии, а прямо поехал к Анне Монс. На другой же день, принимая в Преображенском бояр, Петр собственноручно резал их пушистые бороды и отдал приказ одеться в европейские кафтаны. Ревнители старины возмутились, что царь велит им учинить над собой “развратное, скаредное дело”.