Петр Великий как законодатель. Исследование законодательного процесса в России в эпоху реформ первой четверти XVIII века

В указах Петра, содержащих законодательный почин, наряду с иностранными источниками всегда имелось предписание представить свое мнение об использованных законодательных европейских источниках и об основных положениях составленного законопроекта. Примеры. В 1722 году, 13 апреля, Петр пишет: «Рекрут с посадских не брать, а вместо того брать денги по 50 рублев с человека по равной, а положить сумму денег одну за все поборы, кроме пошлин с товаров и промыслов. И для того взять пример голандской и шведской и к тому свое мнение»[438]. В 1719 году, 9 декабря, в своем указе о начале слушания Уложения Петр дал следующие наставления по обработке источников для нового кодекса[439]: «Слушаючи оное (Шведское уложение[440]. – Н. В.), которые пункты покажутся несходны к нашему народу, то против оных ис старого Уложения[441] или новые пункты делать»[442]. При расхождении норм русского Уложения со шведскими законодатель предписывал оценивать те и другие с точки зрения интересов и характера русского народа и, при преимуществе русского Уложения, следовать ему. «Також, ежели покажутся которые в старом Уложении важнее, нежели в шведском, те також противу написать и все то нам к слушанию изготовить к вышеписанному числу конечно»[443]. В 1718 году, 11 июня, в своем собственноручном указе царь, обращаясь к государственным коллегиям при составлении ими, на основании шведских законов, проектов своих регламентов, предписывал: «И перво всякому в своей колегии определять, и что переменить, и каким образом оному быть; оное поставя, приносить в Сенат – одну колегию по другой»[444].

Большой интерес при определении влияния иностранных законодательных актов на русское законодательство представляет указ Петра I от 11 мая 1722 года о составлении регламентов во всех государственных коллегиях на основании русского Адмиралтейского регламента. «Во всех колегиях, – пишет Петр, – сделать регламенты против Адмиралтейской колегии, только, где потребно, имена переменить, а анштальт чтоб был весьма сходен во всех порядках, только отставлять в тех колегиях те дела, где таких нет»[445]. Этот указ до сих пор не понят по-настоящему и в свое время дал профессору Милюкову в его исследовании «Государственное хозяйство России […] и реформа Петра Великого» повод к ироническим замечаниям[446]. Между тем этот указ является одним из этапов в правотворчестве Петра I и знаменует собою все больший отход Петра от шведских законодательных источников. Регламент Адмиралтейства, как видно из архивных материалов, приведенных нами в известность, был составлен преимущественно под влиянием французских морских кодексов. После же его издания пересматриваются все регламенты русских коллегий под влиянием и по образцу этого Адмиралтейского регламента.

В том же указе 11 мая 1722 года содержится специальное указание о составлении регламента Ревизион-конторы на основании того же Адмиралтейского регламента: «А в Ревизион-Конторе, как привязана чем Адмиралтейская колегия, так все должны, и как смотреть и чего должны из оной требовать, так изо всех, где что есть». Глава о Ревизион-конторе составлена в Адмиралтейском регламенте на основании французского ордонанса Людовика XIV – следовательно, и в этом случае указ Петра является проводником французского влияния на русские законодательные акты. Подробнее об этом будет сказано ниже.

После определения законодательных источников, а также сообщения указаний, как пользоваться ими, Петр назначал лицо или круг лиц, которым поручалась предварительная законодательная работа (последнее в том случае, если она не выполнялась полностью одним лицом). Иногда и в записных книжках, и в реестрах, наряду с темами законов, встречаются пометки о назначении определенных лиц для редакционной работы. В записной книжке № 3, лист 10, помечено: «О приказе, кому делать, сводя пункты всех уставов морских»[447]. Вскоре последовало и назначение лица для выполнения работы. Секретарь Адмиралтейской коллегии Тормасов на указе Петра от 4 апреля 1718 года сделал пометку: «После отданы (иностранные законы из Кабинета Петра. – Н. В.) ген[ерал-]майору Чернышеву, которые он отдал Зотову для вышеозначенного сочинения»[448]. [Напоминание] о том же содержится и в секретарской записи, с указанием имени: «Отданы Конону Зотову для собрания»[449].