Петр Великий как законодатель. Исследование законодательного процесса в России в эпоху реформ первой четверти XVIII века

Намечая в качестве одного из источников для преобразования центральных учреждений шведские законы, Петр имел сведения, что эти последние не являлись первоисточниками для законодательной работы при государственной реформе. Его соображения по этому поводу весьма любопытно высказаны в собственноручном его указе, посланном в 1715 году, 12 сентября, генерал-адъютанту Ягужинскому[333]. Перед этим Петр дал поручение своему послу в Дании, князю Долгорукому[334], отыскать и выслать в Петербург «весь аншталт экономии государства Датского». В числе законов, интересовавших царя, были датские уложения, гражданское и воинское, а также положения о государственных коллегиях: «…что каждой должность, сколько каких персон в колегии каждой, како[е] жалованье кому, какие ранги междо себя и протчее все, от болшого до малого»[335]. Посол, князь Долгорукий, по-видимому, медлил, а царь нетерпеливо ожидал. Наконец он [Петр] обратился к своему агенту, посланному тогда по специальному поручению царя в Померанию, Ягужинскому, с тем же приказанием достать интересовавшие его, Петра, законы и напомнить о том же Долгорукому. Как видно из письма, внимание царя привлекали не только печатные законы, но и рукописные, а также вошедшие в практику обычаи: «А чего в печати нет – писменные; также чего и в писме нет, для того что обыкло». В этом указе Петра следует обратить внимание на тот факт, что царя уже в 1715 году интересовало и устроительство органов местного управления. Он просил Ягужинского выслать «также земских и протчих управителей должность и чин и все, что к тому надлежит»[336]. Следовательно, идея преобразования земского управления имелась в виду у Петра с самого начала осуществления им его намерения произвести государственную реформу и, во всяком случае, раньше известного «Мемориала» Генриха Фика, вопреки высказанному об этом в исторической литературе мнению[337].

В конце указа Ягужинскому Петр высказывает основания своего интереса к законам именно датским: «Ибо мы слышим, что и шведы от них взяли»[338]. Царь искал для использования законы, имевшие характер первоисточников. 24 ноября того же года Петр сообщал в новом своем указе тому же Ягужинскому, что «уже и ответ от вас получили». Затем он дал обоим своим агентам, Ягужинскому и Долгорукому, другое поручение, характерное для царя-реформатора. «Ныне при свободном часе постарайтесь, чтоб во всякую колегию приискать по человеку, и лутче б не старых, дабы могли языку обучиться». Далее, вполне в духе своих законодательных и административных приемов, он указывает на основания своих распоряжений, убеждает в их необходимости и целесообразности: «А без того, по одним книгам, нельзя будет делать, ибо всех циркумстанций никогда не пишут»[339].

Разыскать что-либо, чем Петр интересовался в данную минуту, было его обычным поручением своим послам. Например, в 1715 году он писал послу в Германии: «Универсалный Лексикон, который вы читали, – кто автор, дабы я мог отписать к Веселовскому[340], чтоб оной в Праге перевесть; также экстрат (буде всего много) из юриспруденции перевесть там же»[341]. Это обычный способ подобного заказа [от] царя. В 1716 году, в письме к Веселовскому в Вену, кабинет-секретарь Макаров сообщает послу приказание царя, передавая в названии книги латинские буквы русскими: «Також старайся достать книгу “Лексикон техником (артум ет сциенциарум)”, которая выдана в Англии»[342].

Одновременно с таким официальным собиранием сведений через послов, агенты Петра по его указанию разыскивали нужные материалы тайным путем. Эти агенты посылались во все государства, с которыми в то время поддерживались сношения, а иногда и в те, с которыми они были прерваны.

Приведем несколько таких фактов.

В том же 1715 году для собирания шведских законодательных актов, а также для изучения государственных порядков был послан в страну, с которой не было налажено – по случаю войны – нормальных дипломатических отношений, специальный агент, иностранец Генрих Фик. Последний был приглашен на русскую службу в 1714 году, в декабре ([см.] письмо Якова Брюса к кабинет-секретарю Макарову о пропуске Фика в Петербург через Ригу, от 3 декабря 1714 года[343]) и в следующем году был послан в качестве тайного агента сначала в Данию, а оттуда в Швецию. Вот рекомендательное письмо, данное Фику, без упоминания его фамилии: «Господин посол, – писал Петр собственноручно князю Долгорукому, – понеже сей доноситель письма послан от нас в Швецию для анштальта экономии оного государства, и о чем будет вспоможения от вас требовать, а именно пасы[344] от датского двора и протчее для проезду и возвращения своего, и то ему учините». При этом Петр предупредил посла: «И держите сие тайно». Царь также приказал послу выдавать «пасы и тем людям, о которых податель письма будет просить»[345].

Вот другие поручения Петра в том же духе.