Петр Великий. Последний царь и первый император

В 1716 году послано было за границу нанимать овчаров и суконников. Разосланы были по областям правила, как содержать овец по шленскому обычаю, и Петр для понуждения следовать этим правилам указывал, что помещики, которые следуют правилам, продают шерсть по два рубля по 2 гривны и дороже, а те, которые содержат овец по старому обычаю, продают только по полтине и по 20 алтын пуд. Заведение флота требовало заведения парусных фабрик, и они были заведены в Москве в 1702 году. Москва вообще стала центром мануфактурной деятельности, здесь в конце царствования замечательная была полотняная фабрика Тамеса и компании; все работники были русские, были русские мастера, и Тамес надеялся, что они скоро заменят ему иностранцев; на фабрике было 150 станков и приготовлялись все сорта полотна, от грубого до самого тонкого, – прекрасные, по свидетельству иностранцев, скатерти и салфетки, тик, канифасы, цветные носовые платки. До Петра все потреблявшееся в России количество писчей бумаги привозилось из-за границы; Петр завел свои фабрики, и в 1723 году во всех коллегиях и канцеляриях уже употреблялась бумага русского дела. Мануфактурное дело принялось, и в числе имен главных фабрикантов и заводчиков Петровского времени мы встречаем почти все русские имена.

Вводились новые отрасли деятельности, а Россия страдала старым недостатком, отстранение которого не было в средствах преобразователя, – недостатком рабочих рук, да еще привычками, сильными одинаково вверху и внизу и заставлявшими одних предпочитать труду легкое наживанье денег грабежом казны, а других сковываться и ходить в виде колодников, лишь бы только не работать, – привычками, которые для своего оправдания вводили в народ гнусную, развращающую пословицу: «От трудов праведных не наживешь палат каменных».

Недостаток в рабочих руках, экономическая неразвитость заставили древнюю Россию прикреплять крестьян к земле. Переворот, известный под именем петровых преобразований, был именно тот переворот, которого необходимым следствием долженствовало быть освобождение села чрез поднятие города. Экономическое развитие, просвещение и жизнь в среде цивилизованных народов – вот средства, которые были даны преобразователем для постепенного у врачевания старых зол русской земли, а в том числе и зла крепостного состояния, постепенного увраче-вания, и потому бессмысленно было бы требовать, чтоб то, что долженствовало быть только отдаленным следствием известной деятельности, появилось в самом начале этой деятельности. Видевшим конец дела предстоит обязанность почтить память начавшего, положившего основание. Всякий, кто внимательно вглядится в состояние России при Петре, посмеется более чем детской мысли, что Петр мог освободить крестьян, но Петр не мог равнодушно смотреть на злоупотребления, которые отягчали земледельческий труд. Средств к облегчению участи крестьян Петр искал и в улучшении экономического быта землевладельцев, в отнятии у них побуждений к угнетению крестьян. Так, учреждая майорат, он объяснил цель учреждения: «Разделением недвижимых имений наносится большой вред интересам государственным и падение самим фамилиям: если кто имел 1000 дворов и пять сыновей, то жил в изобилии; когда же по смерти его дети разделились, то им досталось только по 200 дворов, но так как они не желают жить хуже прежнего, то с бедных крестьян будет пять столов, а не один: таким образом, от этого разделения казне государственной вред, а крестьянам разорение».

В 1719 году был издан указ смотреть, чтоб помещики не разоряли крестьян своих, разорителей отрешать от управления имениями, которые отдаются в управление родственникам. Петр не любил, чтоб указы оставались только на бумаге: в 1721 году один помещик был сослан на 10 лет на каторгу за то, что прибил человека своего и тот от побоев умер. В 1721 году вышел указ, запрещавший розничную продажу крестьян и дворовых, детей от родителей; такой продажи, говорит указ, во всем свете не водится, и этими словами указывает уже на могущественное средство общественных улучшений: народ, живущий общею жизнию с другими образованными народами, не может допускать у себя таких явлений, которые эти народы признают ненравственными. Слабоумных помещиков, негодных ни в науку, ни в службу, могущих только мучить своих крестьян, велено по освидетельствовании в Сенате отстранять от управления имениями и не позволять им жениться. Запрещено прикрепление половников на севере. По свидетельству крестьянина Посошкова, крестьяне больше всего терпели от пожаров вследствие тесноты жилищ и от разбойников вследствие неразвитости общественной жизни, непривычки к общему делу – доказательство, что нигде, ни наверху, ни внизу, от древней России не осталось признаков силы того, что некоторым угодно называть общинным бытом; в иной деревне, говорит Посошков, много дворов, разбойников придет не много к крестьянину, станут его мучить, жечь, пожитки его на возы класть, соседи все слышат и видят, но из дворов своих не выйдут и соседа от разбойников не выручают.