Петр Великий. Прощание с Московией

Вильгельм стал главою Оранского дома с момента рождения, поскольку отец его неделей раньше умер от оспы. Ребенка растила бабка. Он страдал тяжелой астмой и в детстве был одиноким, хилым и несчастным. В Голландии в то время должность штатгальтера никем не была занята, а у власти находилась купеческая олигархия, во главе которой стояли братья Ян и Корнелис де Витт, верившие, что, проводя взвешенную, умиротворяющую политику, они сумеют сдерживать аппетиты Людовика XIV. Затем, в 1672 году (в год рождения Петра), наступил первый перелом в жизни Вильгельма. Той весной Лувуа предоставил в распоряжение Людовика великолепную новую стодесятитысячную французскую армию, стянутую к северной границе, в Шарлеруа. Людовик, прибывший туда, чтобы собственной персоной возглавить сокрушительный удар по протестантской республике, не предвидел больших затруднений. «С таким эскортом можно спокойно отправляться в небольшую прогулку по Голландии», – говорил довольный король.

Хотя верховным командующим был сам Король-Солнце, на деле приказы отдавали опытные полководцы, маршал Тюренн и принц Конде. Армия Людовика с легкостью преодолела Рейн по новым медным понтонным мостам. Голландские города и крепости падали один за другим, точно кегли. При виде неумолимо надвигавшихся французов население Голландии охватила паника. Начались бунты против братьев де Витт, которых все сочли лично ответственными за участь страны, и в Гааге разъяренная толпа учинила над братьями расправу.

В эту отчаянную минуту голландцы, подобно испуганным детям, кинулись за помощью к дому Оранских, откуда однажды, сто лет назад, уже приходило спасение. Вильгельму был всего двадцать один год, тем не менее 8 августа его назначили пожизненным штатгальтером Голландии и генерал-капитаном ее армии. Его программа была проста и сурова: «Биться до последней капли крови». Тут-то он и проявил те качества, которым суждено было его прославить. Вильгельм появился на поле боя в облачении главнокомандующего, на многие годы ставшим его обычным костюмом: небесно-голубой мундир голландской Голубой гвардии, легкие латы, закрывающие грудь и спину, пышный галстук из брюссельских кружев, перевязь и шарф оранжевого цвета, бахромчатые плетеные перчатки и пояс, широкополая шляпа с перьями. Этот хрупкий юный принц не покидал седла от рассвета до темна, не ведал усталости и, главное, не боялся бросить вызов самому Людовику и его закаленным в боях маршалам.

Меньше чем через неделю своего командования Вильгельму пришлось принять ужасное решение. Как он ни старался, его армия не могла остановить французов, безудержно рвавшихся к самому сердцу Соединенных провинций. Пал Арнем, за ним Утрехт – всего в двадцати двух милях от Амстердама. Тогда, понимая, что от великого порта Голландии французов отделяет лишь один дневной переход, голландцы по приказу Вильгельма открыли шлюзы плотин. Хлынувшее в глубь суши море затопило поля и луга, богатые сельские усадьбы и сады, погубило коров и свиней, уничтожило труд многих поколений. Солдаты открывали шлюзы, крестьяне же в отчаянии, не в силах покорно смотреть, как бурлящий поток поглотит их фермы, пытались этому воспротивиться. Амстердам, прежде почти беззащитный, превратился в остров, и французы, не имевшие никаких судов, могли только издали пожирать глазами славный город.

К досаде Людовика, Вильгельм не думал сдаваться, хотя голландская армия была разбита, а половина страны оказалась под водой. Голландские отряды не могли одолеть превосходящих сил французов, но стойко удерживали свои позиции и выжидали. Конде расположился на зимние квартиры в Утрехте, надеясь с наступлением зимы атаковать Амстердам по льду. Однако зима выдалась мягкая, и Людовик, которому всегда было неспокойно, если его армия подолгу находилась вдали от Франции, занервничал. Вильгельм тем временем усердно занимался дипломатией. Он всеми способами внушал австрийскому императору, властителям Бранденбурга, Ганновера, Дании и Испании, что военная мощь и амбиции Людовика представляют угрозу не только для Голландии, но и для других государств. Его доводы, а еще больше – стойкое сопротивление Голландии, возымели действие. Весной боевые операции возобновились. Маленькая армия Вильгельма принялась атаковать французские коммуникации, что еще сильнее обеспокоило Людовика. В конце концов французская армия отступила, попутно один за другим разрушая оставляемые города. Эта частичная победа – сохранение независимости Голландии – была почти исключительной заслугой воина и политика двадцати одного года от роду, который всего за несколько месяцев выдвинулся на второе место среди выдающихся государственных деятелей Европы.