Петрович, Повелитель Вселенной

И уже покидая рынок, вспомнил, что у него нет бурдюков для воды. А вот очистительная система "Родничок" есть.

Из-за нехорошего человека по имени Омар ибн Гафсун, засевшего на горе Бабастро, приходилось закладывать приличный крюк.

Хотя в последнее время Омар приутих. А до этого ему удалось поставить на уши всю землю вандалов, по-арабски "биляд альвандалус". Был бы чутка поумнее, сумел бы сделать из Андалусии собственное королевство. Католическое.

Нет, но вот подумать только, парень по имени Омар - католик. Причем не просто католик, а религиозный фанатик! И доча у него такая же. Отгрохала монастырь, где готовит борцов за веру. (ДЛ 1)

На всякий случай Петрович решил объехать сердце владений Омара по широкой дуге.

Как водится, междуусобицы породили анархию, бандитизм и всё такое.

Бандитов Петрович не боялся. Все три полиморфа проявляли бдительность не абы как, но еще и в инфракрасном диапазоне, так что возможная засада должна была быть обнаружена заблаговременно.

Немного он беспокоился из-за возможности быть подстреленным, но искин заверил, что полиморфы сумеют блокировать стрелы ещё в полете. Есть, мол, методы.

Очень вовремя Петрович вспомнил о такой важной особенности Испании, как сиеста. И поэтому начало путешествия было перенесено на завтра. Пока Петрович бродил по рынку, как раз подоспело время обеда, а ехать после обеда... Тем более, что никакой необходимости в спешке не было...

Остаток дня Петрович посвятил уточнению маршрута. Естественно, что каждый, с кем бы он ни беседовал, а побеседовал он со многими, и на рынке, и обеденном зале караван-сарая, предложил свой собственный, отличный от предыдущих вариантов. Но фактически, обсуждалось две версии, морская и сухопутная. Морем до Севильи, и уже оттуда в Кордову, или тайными тропами напрямую. Но это, конечно, риск. Или ловить формирующийся большой караван. И двигаться с ним. Тоже, кстати, не самый безопасный вариант. Разбойники на суше, или пираты на море - вот и весь невеликий выбор.

Петрович не мог признаться собеседникам, что его совершенно не беспокоит возможность встречи как с пиратами, так и с разбойниками.

Случись что, полиморфы подхватили бы его на руки и умчались с места происшествия. Или, что более вероятно, вырезали бы всех романтиков с большой дороги... Но для местных такой парад суверенитетов представлял серьезное затруднение в торговых делах.

Подумав, Петрович отправил Рафшана (так он обозвал полиморфа-торговца. Два других стали Джамшудом и Джофаром) продавать осликов. Уже если выглядеть естественно, то во всем.

Забавно, что изначально он и планировал сразу добираться в Севилью морем. Но почему-то решил, что вариант с переправой через Гибралтар будет менее подозрительным и передумал.

Однако, ни в городе, ни в порту никто к Петровичу не приставал, не требовал предъявить паспорт и регистрацию.

Ушлый Рафшан ухитрился не только продать осликов, но и договориться с капитаном кораблика, отплывавшего в Севилью через день с грузом кож.

Весь следующий день Петрович прогуливался по Альхесирасу. Смотрел на суету в порту, раздумывал о рыбалке или даже морском купании. Но не рискнул, поскольку местные в море просто так не купались. Кто их знает, почему.

Трижды Петрович для развлечения обошел рынок, но не купил ничего, кроме невероятного вкусного изюма. Неожиданно для себя выяснил, что черный изюм считается пищей бедняков, и - подумать только! - исключительно из-за своего непрезентабельного вида. Потому что похож на козьи какашки.

Было странно ощущать себя этаким "иностранцем, трогающем шандалы и жирандоли", бесцельно бродить по средневековому - в абсолютно буквальном смысле этого слова - городу. Будто скоро всё начнется, но пока ещё не началось, а лишь зарождалось, лишь угадывались тени событий, и даже не сами тени, а пока только намеки на них. Словно время еще не придумано, а пока сделан лишь пробный его вариант, солнечный день, и Петрович завис в этом солнечном дне, в этом безвременье.

Странно было видеть всех этих людей, разноголосую толпу, давно умершую и, тем не менее, живую, занимающуюся своим немудреным делом, таскающую какие-то тюки и коробки... Что в них? Неужто что-то важное? Неужто без этого нельзя обойтись? Да право, живые ли они, или всего лишь призраки?

Нет, не призраки. Призраки не орут "поберегись" пробегая мимо, и не пахнут чесноком и жареной рыбой.

В одной из лавок Петрович увидел стопы бумаги, не самого лучшего качества, как на его взгляд, но вполне себе годной для ведения записей. Конечно он приобрел небольшую пачку. Но с карандашами его ждал облом, свинцовые появились лишь в XII-м веке, а серебряные и того позже. Пришлось купить калам и небольшой запас чернил.

Все-таки парадоксы времени совершенно удивительны. В раннем детстве Петровичу приходилось писать перьевой ручкой, которую нужно было макать в чернильницу. Конечно, более всего ему нравилось не писать, а, окунув перо и прижав его к бумаге, наблюдать, как медленно и неотвратимо расплывается клякса.

7. Путешественник. Аьхесирас - Севилья. Лето 918 г.