Читаем Петру Гроза полностью

«После хирургического вмешательства, произведенного 17 ноября 1957 года, в здоровье доктора Петру Грозы произошло субъективное улучшение, но болезнь продолжает развиваться. В последние дни общее состояние здоровья ухудшилось. Применяется соответствующее лечение».

Узнав об этом, поспешил в столицу «повивальный отец» Грозы бачу Михэилэ Михок. Он был уже очень стар. На вопрос, сколько ему лет, отвечал: «Я их не считаю». В вагоне поезда Дева — Бухарест вспоминал, как приезжал к нему Петру, привозил теплую одежду, добротные ботинки, красное густое вино «Медвежья сила». Улыбнулся старик, вспомнив, что сказал ему тогда Петру по поводу этого вина. В другой раз бачу Михэилэ горевал, что вот не подумал он съездить в город и купить в дом высокое кресло для премьер-министра, а то как он будет сидеть на низком, неказистом, а Гроза пошутил: «Низкие стулья куда удобнее — с них не так больно падать».

Никто не знает, чем занимался в Бухаресте бачу Михаила Михок. Только бытующая в краю Зэранда легенда о смерти Петру Грозы дает повод думать, что ее привез сюда «повивальный отец».


Вечером 6 января 1958 года в квартире Георге Георгиу-Дежа зазвонил телефон. В трубке раздался бодрый голос:

— Говорит Гроза. Я прошу вас, зайдите ко мне. — Голос прервался, но тут же зазвучал так же бодро: — Вместе со всеми товарищами. В десять вечера.

Высшие партийные руководители Румынии, близким и верным соратником которых был столько лет доктор Петру Гроза, пришли к нему. Они знали, что Гроза обречен, и догадывались, зачем он их позвал.

К комнате, где лежал Петру Гроза, примыкали просторная прихожая и комната дежурных врачей. Вошедшим сразу бросилась в глаза необычная картина — длинный стол, обильно накрытый, как на больших торжествах. В правом углу на стуле висит проковица. Они остановились, растерянные, не вполне отдавая себе отчет в том, что происходит. Открылась дверь, и на пороге появился Петру Гроза. Он был чисто выбрит, одет в безупречно сидящий на нем любимый костюм — черный пиджак, брюки в полоску, накрахмаленный высокий воротник, бабочка, белый платочек в нагрудном кармане, в шляпе и с тростью. Он без видимого усилия привычным жестом отдал трость порученцу, затем снял шляпу:

— Привет, друзья!

Шляпу тут же взял порученец и застыл. Гроза подошел к столу, появившийся официант налил в рюмки винарс из Зэранда.

— Давайте выпьем, друзья! Будьте здоровы!

Черные глаза Георге Георгиу-Дежа налились слезами. Он очень любил этого Человека по имени Петру Гроза.

А он, Петру Гроза, опрокинул рюмку, и никто не заметил, что его сейчас покидают уже последние искры горевшего в нем всю жизнь огня. В правом углу он увидел поверх голов поникших товарищей бачу Михэилэ Михока с проковицей через руку. А рядом стояли Ромулус Зэрони, Мирон Беля, Ион Мога Филерю. Он подумал, что вот бы подойти к бачу Михэилэ, попрощаться с ним, но сил уже не было. Знаком попросил шляпу, трость, постарался высоко держать уже совсем седую голову, чуть улыбнулся и произнес последнее:

— Оставайтесь здоровыми, друзья мои… Я пошел умирать…[61]

Он скончался 7 января 1958 года в 5 часов утра на семьдесят четвертом году жизни.


Из сообщения Президиума Великого национального собрания, Центрального Комитета Румынской рабочей партии и Совета министров РНР.

«…Любовь к родине и стремление к социальной справедливости привели Петру Грозу к тому, что он почти 25 лет назад всем сердцем приобщился к борьбе Румынской коммунистической партии за освобождение и независимость страны, за строительство новой, социалистической Румынии, полностью сознавая, что только на этом пути он сможет по-настоящему служить интересам народа.

Искренний и преданный друг Советского Союза, Петру Гроза боролся с присущим ему огнем за укрепление братских связей между румынским народом и народами Советского Союза, видя в этом залог экономического и социально-культурного развития страны, подъема благосостояния народа, укрепления нашей независимости и национального суверенитета. Гордый тем, что наша страна является составной частью непобедимого социалистического лагеря — самой могучей силы, поставленной на службу мира и социального прогресса, Петру Гроза внес огромный вклад в укрепление единства и сплоченности социалистических стран во главе с Советским Союзом, в развитие дружественных братских связей между этими странами».

Основные даты жизни и деятельности

доктора Петру Грозы

1884, 7 декабря. В селе Бэчия Хунедоарского уезда Трансильвании в семье священника Адама Грозы и его жены Марии родился мальчик. Его назвали Петру.

1890, весной. Умирает мать Петру. Отец забирает его с собой в село Коштеюл Маре. Через год Петру привозят в Бэчию. Его вместе с младшими братьями Ливиу и Виктором воспитывает сестра Адама Грозы Асинефта.

1891–1903. Петру получает начальное образование в школах Бэчии, Коштея и Лугожа, а затем поступает в реформатский венгерский колледж города Орэштие.

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
Клуб банкиров
Клуб банкиров

Дэвид Рокфеллер — один из крупнейших политических и финансовых деятелей XX века, известный американский банкир, глава дома Рокфеллеров. Внук нефтяного магната и первого в истории миллиардера Джона Д. Рокфеллера, основателя Стандарт Ойл.Рокфеллер известен как один из первых и наиболее влиятельных идеологов глобализации и неоконсерватизма, основатель знаменитого Бильдербергского клуба. На одном из заседаний Бильдербергского клуба он сказал: «В наше время мир готов шагать в сторону мирового правительства. Наднациональный суверенитет интеллектуальной элиты и мировых банкиров, несомненно, предпочтительнее национального самоопределения, практиковавшегося в былые столетия».В своей книге Д. Рокфеллер рассказывает, как создавался этот «суверенитет интеллектуальной элиты и мировых банкиров», как распространялось влияние финансовой олигархии в мире: в Европе, в Азии, в Африке и Латинской Америке. Особое внимание уделяется проникновению мировых банков в Россию, которое началось еще в брежневскую эпоху; приводятся тексты секретных переговоров Д. Рокфеллера с Брежневым, Косыгиным и другими советскими лидерами.

Дэвид Рокфеллер

Биографии и Мемуары / История / Образование и наука / Документальное