Петух

— Вы знаете, Лавр Георгиевич, что в нашей армии воюют пятнадцать женщин-прапорщиков?

— Офицерочки? Знаю.

— Прапорщик де Боде одна из них.

Корнилов тяжело посмотрел на Боровского.

— Рапорт — коротко приказал.

Взял бумагу, прочитал.

— Какие десять суток, генерал? Завтра же выступаем.

— Так точно.

— Хитрецы. Ладно, принимаю ваше решение. Но, надеюсь, что это больше с ним не повторится.

— Не повториться — сказал генерал Эрдели. — Разрешите доложить?

— Докладывайте, Иван Георгиевич.

— Разрешите взять прапорщика де Боде к себе ординарцем.

— Разрешаю. Это всё же более безопасно, чем в цепи. Война всё таки не женское дело.

Улан подскакал к бане, ведя в поводу ещё одну лошадь. Соскочил, в руке вещь-мешок, деликатно постучал в дверь бани.

Софья распахнула дверь. Улан протянул мешок:

— Велено передать. Переодевайтесь. Вот конь ваш, рыжий. Хлебушка ему дайте с солью, если есть.

Де Боде кивнула, пригласила улана:

— Заходите хоть в предбанник. Дождь.

— Да нет, благодарствуем, мы привычные. Здесь подожду.

Баронесса пожала плечами, прикрыла дверь. А через полчаса дверь распахнулась. На де Боде была черкеска с серебряными газырями, штаны, лакированные сапожки, кубанка чуть набекрень и чёрная бурка на плечах.

— Как же так угадали? — улыбалась, не скрывая радости баронесса.

Улан пожал плечами:

— Вот ещё шашка, барышня и наган ваш.

Софья прицепила шашку, наган, всё ещё улыбаясь.

— Хлебушек-то есть?

Софья кивнула.

— Ну, идите, знакомьтесь.

Де Боде подошла к рыжему коню с белой полоской на лбу, погладила по морде, протянула хлеб на ладони:

— На, лошадка.

Конь осторожно мягкими губами взял с ладони хлеб.

Баронесса перекинула повод через голову лошади, лихо вскочила в седло. Чувствовалась кавалерийская выправка.

— Поехали? — сказала и послала ногами и корпусом лошадь вперёд.

И они скрылись в толще ледяного дождя, спеша навстречу судьбе.

22 октября 2018 г.