Петух в вине

В подтверждение этого тезиса изложу один забавный случай, произошедший в Гамбии. В первый же заезд туда Григорий Карасин познакомил меня с владельцем парочки местных отелей, с которым сам он давно поддерживал добрые отношения. Звали его Камаль Милки. По происхождению он был ливанец, а по внешнему облику и особенно по характеру напоминал собой русского купца или, наверное, будет точнее сказать, тот типаж, который, возможно ошибочно, я под этим понятием себе представляю.

Роста Камаль был среднего, весьма упитанный, с небольшой, окладистой бородкой. По натуре – открытая душа, хотя и с изрядной долей хитрецы, шутник и балагур, гостеприимный хозяин, дома у которого всегда был накрыт стол для его многочисленных приятелей и просто знакомых. Сам он тоже в любой момент был не против хорошо перекусить и отнюдь не являлся абстинентом по части выпивки. С удовольствием воспринимал цыганскую музыку, хотя самой любимой песней у него была «Прощай любимый город, уходим завтра в море». По его словам, он был готов слушать ее до бесконечности, какое бы настроение у него ни было – веселое или грустное.

Мы с Камалем Милки встречались практически каждый раз, когда бывали в Банджуле – чаще всего у него дома или в одном из ресторанов при его отелях, а иногда бывало, что и на нашей квартире. И вот однажды в свободный вечер задумал я напечь блинов, благо к ним имелась присланная из Москвы всякая подходящая закусочка, как, само собой разумеется, и соответствующий напиток.

Решили позвать и Камаля с женой. Он, однако, сказал, что, к сожалению, не сможет воспользоваться нашим приглашением, так как ожидает у себя на ужин нужного ему по делам человека – представителя фирмы «Grant's» (известные в Шотландии производители виски) по странам Западной Африки. Но сразу же выступил со встречным предложением – приехать в гости к нему. Мы согласились, но предупредили, что захватим с собой и наше угощение, тем более что опару для блинов я уже поставил бродить. Бурных протестов эта инициатива не вызвала.

Прибыли к чете Милки с большой кастрюлей почти готового теста и прочим провиантом. Познакомились с «грэнтовским» фирмачом, на мой взгляд, типичным шотландцем, поджарым, с густой рыжеватой шевелюрой, тронутой сединой, и того же цвета усами. Когда настало время печь блины, я отправился на кухню, где мне уже приготовили пару необходимых по размеру сковородок. Хозяева и все приглашенные изъявили желание посмотреть, как будут готовиться русские «pancakes» – в отличие от французов, взявших в свою лексику наше слово «blinis», в английском языке, насколько мне известно, оно широко не употребляется.

Приступив к выпечке, я решил продемонстрировать высший класс ее осуществления. Переворачивал блины не ножом или лопаточкой, а, взяв сковородку за ручку, довольно высоко подбрасывал их вверх, чтобы они, сделав «сальто-мортале», падали обратно на место нужной стороной. Первые несколько штук были благополучно изжарены таким методом почти под аплодисменты присутствующих. Но, войдя в раж, я сделал неосторожный взмах рукой и умудрился резко поддать по опущенному в кастрюлю половнику. Он сработал как катапульта, обильно оросив жидким тестом нескольких любопытных зрителей. Все обошлось, к счастью, лишь смехом, без неуместных переживаний и упреков.

Теперь мы вплотную подошли к финальной части вечера, ради которой, собственно говоря, и был затеян весь этот рассказ. На аппетит облитого вместе с другими шотландского гостя произошедший инцидент особо не повлиял. Он воздал должное и блинам, и всему тому, что к ним полагалось. А под конец доверительно сообщил мне следующее:

– Ты знаешь, Юрий, хоть сам я и шотландец, к тому же почти всю жизнь занимающийся популяризацией и продажей нашего виски, но поведаю тебе по секрету, что лично мне из любых крепких спиртных напитков все-таки больше всего нравится ваша русская водка! Упаси Господь, чтобы об этом когда-нибудь узнало мое начальство.

С тех пор прошло свыше трех десятков лет, и, надеюсь, публично обнародовав теперь это конфиденциальное признание, я уже не наврежу карьере моего случайного знакомого. К тому же у меня есть смутное подозрение, что мои «мемуары» еще не скоро будут изданы в Шотландии. Поэтому с легким сердцем привожу это компетентное мнение искушенного профессионала, высказанное по поводу нашей водки. Как мне представляется, само по себе оно заслуживает того, чтобы быть упомянутым.

Теперь, видимо, наступил момент попрощаться с напитком, подаваемым у нас к закускам. Перейдем к горячим блюдам – как к рыбным, так и мясным, под которые даже в наших дипломатических представительствах гостям обычно предлагаются сухие вина: охлажденное белое и красное комнатной температуры. В советские времена там, где это позволяли технические, прежде всего транспортные возможности, старались их угощать винами из Грузии и Молдавии.