Петушки обетованные. В трех книгах

Рассказывает монахиня Варвара. После убийства отца Владимира, священника храма в Леонове, и похорон его поехала она в Ильинское к отцу Николаю оттаять немного душой. Подходит со стороны леса к домику, а он, невысокий, худенький, у изгороди ее уже поджидает: «Ну, – говорит, – рассказывай по порядку, как там все было».

Известный всему православному миру архимандрит Кирилл (Павлов) не раз приезжал в Ильинское. Подолгу беседовали два старца, зревшие далеко. И отец Николай ездил в лавру, исповедовался у отца Кирилла. Кстати, это были единственные отлучки. Остальное время всегда был при церкви. Постоянно заботился о ней, держал в исправности. Ведь надо то крышу починить, то сток, то покрасить. Пенсию свою полагал на храм и что жертвовали. Себе оставлял только минимум. Старался своим трудом обеспечить себя и близких. Огород кормил.

Много людей приезжало к отцу Николаю со всей страны – с Украины, Урала, Сибири. Он знал, с кем и как говорить, находил ключик к сердцу каждого. Бывало, что и шутил, но в каждой шутке было зерно истины.

Распорядок в доме был железный. В семь утра поднимал близких на молитву, потом весь день в трудах, а вечером обязательное чтение священных книг. Заставлял иногда пересказывать прочитанное, как в школе. После вечерней молитвы никаких разговоров, всем спать.

Все дела свои житейские вершил отец Николай с молитвой на устах, а когда молчал, как схимонах пребывал в постоянной сердечной молитве.

Отца Николая нельзя причислить к иереям старой школы. Он стал священником в наше время, когда ему было под шестьдесят. Отец Николай был призван на служение Богу по великой чистоте своего сердца и души, и, конечно, знал и видел то, что нам неведомо. Мы можем только повторить: Блажени чистии сердцем, яко тии Бога узрят (Мф. 5, 8).

Да, он умер, но одновременно он рядом с нами. Ниточки-связи наши не рвутся. Помяни, читатель, в молитве своей отца Николая. Да будет ему вечная память!

Август 1995 – июль 1998 года

Аленький цветочек

На третьей седмице Великого поста хоронили старого служителя храма дядю Мишу. Его знали все Петушки, но попрощаться пришли немногие, только те, кто ведал, что это за человек. Жил он для окружающих мирян незаметно, скромно вершил свои житейские дела и на 91-м году жизни тихо отошел ко Господу. Успел попрощаться с детьми, внуками, незадолго до смерти исповедаться, причаститься и собороваться. Все, как и положено православному.

Гроб стоял напротив царских врат. Стройно пел хор, украшенный кряжистым басом иеромонаха Афанасия, бывшего клирика нашей церкви, а затем наместника Свято-Успенского Космин-Яхромского монастыря. Он чудесным образом в день похорон оказался в Петушках. Стоявший вокруг гроба народ со свечками в руках скорбно внимал. Настоятель храма протоиерей Андрей неспешно и торжественно служил, особо выделяя ключевые моменты. Его сильный баритон уверенно испрашивал: «Покой, Господи, душу усопшаго раба Твоего…», а хор подхватывал и держал натянутую струну торжества этого отпевания.

На старинных полотенцах под печальный звон колоколов несли гроб на кладбище. Печальны были и светлые березы, хранившие стылый воздух последнего пристанища людей от прогретой суеты мартовского дня, и эти ежедневные свидетели людского горя временами всплескивали у могилы ветвями. Здесь иереи отслужили заупокойную литию, и люди стояли не шелохнувшись. Те же березы, перестав мотаться под напористым ветром, склонили в почтении свои головушки и слушали возносимое наверх сильными, красивыми голосами пение. «Во блаженном успении вечный покой подаждь, Господи, усопшему рабу Твоему Михаилу и сотвори ему вечную память. Вечная память…» – трижды тянул хор, будто ставил последнюю точку в оконченной книге жизни.

Вот уже и вырос могильный холмик. Родные, близкие, друзья попрощались с покойным и медленно побрели к выходу. Большинство отбыло на поминки, куда приглашали всех. Мы с монахинями Варварой и Людмилой помянули Михаила Павловича особо. Я знал дядю Мишу, как любя называли его все, очень мало. Ну здоровались, ну подвозил его на машине, а вот матушки были знакомы с ним более полувека. Этот человек являл собой живую историю храма и всех, кто был связан с ним. Михаил Павлович прошел все ступени помощников в служении. Особое место занимает алтарь. Здесь он пономарил большую часть жизни. Лично знал всех до единого священников, которые служили в храме с момента его постройки, и, разумеется, еще по довоенным страстным тридцатым – ныне прославляемого владыку Афанасия, невольно стал свидетелем его ареста, помогал собирать посылки, отправляемые монахиней Маргаритой в лагеря, а потом, по возвращении владыки в Петушки, поддерживал теплые отношения с благодатным старцем.