— А что такое тигель? — я уже привыкла к запаху и могла говорить без желания кашлять. — То есть… для чего он?
— Вы не знаете? — спросил он.
— Сжальтесь, — сказала Сивилла. — Она — новичок в алхимии.
— Точно, — Габриэль покровительственно улыбнулся мне. — Тигель, дорогая Певчая, это открытый сосуд, без крышки, который можно нагревать до очень высоких температур.
— Насколько высоких? — спросила я.
— Порой намного выше температуры кипения. Некоторые тигели можно ставить в открытый огонь, но они не тают и не трескаются. Как эти, — он указал на горшки. — Эти тигели из Гессе в Европе. Они лучшие, не считая золотого тигеля, конечно.
— Какого размера золотой тигель? — этот важный факт Совет не упомянул.
— Примерно такого, — Габриэль укачал на горшок посередине. — Золотой тигель очень похож на это, но он красновато-золотой, у него шире горлышко.
— Вы его видели? — спросила Сивилла.
— Конечно. Я ходил в сокровищницу с сэром Исааком по его просьбе.
Я коснулась горшка.
— Можно подержать?
— Если хотите. Но осторожно: если уроните, он разобьется так же легко, как любой другой горшок. Он силен только в огне.
Я подняла тигель, взвешивая его.
— Чтобы оценить, вам стоит увидеть его в действии, — Габриэль открыл шкафчик и вытащил стеклянный флакон, что был будто полон воды. Он потянул за пробку.
— Габриэль, — в голосе Сивиллы было предупреждение. — Вы уверены…?
Бам!
Пробка выскочила. Быстрым движением, которое я едва уловила, Габриэль бросил пенни в тигель, что я держала, и налил туда немного жидкости.
— Фу, — Сивилла прижала ладонь к лицу. — Люси, опусти его!
Я поставила тигель на ближайший стол, жидкость внутри зашипела, пенясь, и стала зеленой. Даже Габриэль был встревожен.
— Назад! — махнул он рукой.
Красно-коричневый дым полетел из тигеля.
Я закрыла рукавом лицо, чтобы отогнать едкий воздух. Легкие горели, глаза слезились. Сивилла кашляла.
— Сюда! — Габриэль отвел нас в маленькую примыкающую комнату, где воздух еще был свежим. Он закрыл дверь, Сивилла выдохнула:
— Зачем было так делать?
— Я… показывал… что тигель хорошо… удерживает кислоту, — сказал Габриэль, задыхаясь.
— Это была кислота? — выдавила я.
—
— Очень, — Сивилла перевела дыхание и повернулась к Габриэлю. — Это было неправильно. Люси могла обжечься. Мы все могли пострадать…
— Вы преувеличиваете, — возразил Габриэль. — Я делал так десятки раз.
— Десятки? — сказала я.
— Ну, чуть меньше, — исправился Габриэль. — Хотя обычно с медью, и окна были открыты.
— А сегодня они закрыты, — сказала Сивилла.
Габриэль выглянул через скважину в другую комнату.
— Дым, похоже, рассеивается. Через пару минут можно вернуться.
Сивилла была в ярости, но теперь мы были вдали от дыма, и мне становилось любопытно.
— Что такое аква фортис? — спросила я.
Габриэль обрадовался вопросу.
— «Сильная вода» с латинского, может растворить любой металл, кроме золота. И с ее помощью можно сделать
— И она нужна для создания философского камня? — спросила я.
— Верно. Видели, как изменился цвет от реакции с пенни?
— Стало зеленым?
— Да. Это важно, потому что… — Габриэль остановил себя. — Думаю, столько деталей вам не нужно.
— Мне точно, — сказала Сивилла. — Я уже знаю о Зеленом льве, Черной вороне и остальном зверинце.
Габриэль вскинул брови.
— Вы меня удивляете.
— Хорошо, — польщено ответила Сивилла.
— Но что это значит? — спросила я. — Алхимики не делают ведь животных?
Габриэль замешкался, но Сивилла воспользовалась моментом.
— Это цвета, которые видишь, пока делаешь камень, — объяснила она. — Первая стадия черная, следующая белая, и так, пока не получится камень, Огненный феникс.
Габриэль посмотрел на нее с опаской.
— Откуда вы все это знаете?
— Не переживайте. Зеленый лев — это аква фортис, а может, что-то другое, тут я не знаю, — призналась Сивилла. — Я не видела, как алхимики делают цвета, так что не знаю, как их создать.
Все еще растерянный Габриэль подошел к двери и приоткрыл ее.
— Дым ушел.
Мы вернулись в комнату и окружили тигель. Большая часть дыма ушла, но запах в воздухе еще был.
— Фу, — Сивилла прикрыла нос.
Габриэль что-то покрутил на стене, высокие окна открылись.
Сивилла посмотрела на туман.
— Он не уходит.
— Ветра нет, — Габриэль улыбнулся мне. — Может, вы призовете нам один магией, Певчая?
Я встревожено вздрогнула. Он серьезно?
Надеюсь, что нет.
— Магией, когда время само может все сделать? — улыбнулась я. — Я не могу так тратить силы.
Улыбка Габриэля стала шире.
— Магия не может быть тратой. Давайте. Спойте.
— О, давай, Люси, — глаза Сивиллы засияли. — Я не видела магию Певчих после смерти бабушки. А воздух нужно очистить.
Они с ожиданием смотрели на меня.
Я смотрела на них в панике. Что делать? Я слышала лишь слабый шепот реки, доносящийся из открытый окон, смесь неясный нот, что угасала и вела в никуда. Даже если я найду там чаропесню, к чему она меня приведет? Кости станут водой? Тело испарится?