Певчие птицы

Бахаются, раскалываются на куски ледяные редьки недолговеких сосулек, в солнечном небе томятся притихшие тополя. Это в городе. А на полевых желто-гладкоукатанных дорогах, еще не тронутых горячим лучом, вспугнешь вдруг стаю красивых белых птичек, словно бы маленьких голубков. Белоголовые и белогрудые, они взлетают пугливо и дружно, но скоро снова падают на дорогу, бегут по ней. «Подорожники прилетели!» — скажешь себе и про себя поймешь, что скоро уже водополье, веселая пьяная весна, когда все зазвенит, заискрит ручьями, запахнет теплом и землей. Птиц же так и называют подорожниками, или пуночками. Сейчас летят они на север, в тундру. Наша даже самая суровая зима для них не в тягость. А в теплую малоснежную зиму большие стаи подорожников колотятся вместе с обычными овсянками по сдувам, гумнам, кладям соломы и овсяных снопов. Они летают по рекам, где проходит зимний санный путь, и по озерам, где сидят армии рыбаков и остается много крошек, кусков хлеба, мерзлого мотыля и мормыша. Этот даровой корм птички находят с удивительным проворством. Вообще пуночка, несмотря на грузноватый голубиный склад, птица очень живая и подвижная. Стая снежных подорожников — самое приятное зрелище: летят белые птички над зимней дорогой, над бело-голубой чистотой, и вот уже не видно, не слышно их, словно растаяли, растворились.

Пуночка

Еще четверть века назад я наблюдал сотенные табуны пуночек, скитавшиеся в марте и начале апреля по городским окраинам. Они не были редкими в самом городе, и подчас можно было видеть их на почернелой мокрой навозной мостовой вместе с грязными городскими воробьями, клюющими овес. Сейчас лошадь уже редкость на улицах города, и не стало пуночек. Теперь лишь дважды в год, осенью, в начале ноября, и весною, в марте-апреле, можно иногда встретить пуночек поодиночке, мелкими стайками или в компании красивых рогатых жаворонков и скромных лапландских подорожников. Подчас пуночки летят в тундру очень поздно, как, например, было весной 1966 года. Большая партия этих свежепойманных птичек продавалась на рынке 28 апреля. Специальной ловли пуночек почти нет. Птичка не известна большинству птицеловов, но завзятые охотники знают и любят ее за красивое оперение и смирный добрый нрав.

Я испытывал всегда особенную любовь к овсянкам и подорожникам, дорогим птицам нашей печальной осени и робкой весны. Мне нравятся все эти птички за их красивый полевой облик, выгодно отличающий их от примелькавшихся в клетках снегирей и щеглов. Наверное, поэтому я охотился за пуночками, не жалея времени.

Я ловил их по кромкам овсяных полей, у кладей соломы и на некоторых проселках, устраивал заранее обильную приваду. Если есть приманная птица, ловить хорошо. Без нее труднее, но зато и намного интереснее накрыть пару, тройку черно-белых контрастных самцов. Обычно на санной, не очень уезженной, тихой дороге я высыпал килограмм-два подходящего корма — овса, проса, конопли и сурепки. Делать прикорм надо всегда после выпадения первого снега. Когда все поля и жнивья побелели, заголубели, птички быстро находят корм и привыкают летать на него, пока не съедят дочиста. Хорошо также набросать у прикорма охапки соломы — подорожники любят на нее садиться и бегать по ней. Дней через пять я отправлялся на охоту, расколачивал на прикорме сеть и устраивался ждать в бурьяне, в шалашике, а то и просто притаясь за скирдой обмолоченной, светлой, нежно пахнущей снегом и ветром овсяной соломы. Прислонясь к ее колючему, шуршащему боку, стоишь, зябнешь потихоньку, поджидая желанных северушек. Летят над полем стаи тундровых запоздалых коньков, проносятся дружные станички острокрылых свиристелей, большой дрозд трещит и чакает на лиственнице у лесной обочины поля. Низко и плавно летит сорокопут, высматривая мышей и полевок. А иногда надолго затихает все. Лишь шорох снежинок о солому. Снег, снег с темноватых облаков, белый, нежный, зимний свет на все четыре стороны и черная уютная опушка ельника за полем. Как же хорошо, просторно, свежо на душе от этого мягкого снега и осеннего позднего ветра, переметающего снежинки сетчатой грустной метелью.

Вдруг слышишь короткие знакомые звуки. Весь встрепенешься! — Летят! Вот они — белыми голубочками на сером. Падут или пролетят? Снижаются… Развернулись дружно, мелькнув черными крылышками. Сели. Рассыпались. Замерли. И не видно стало — так слились со снегом.

Но вот задвигались, побежали, снуют у тока. Рука со шнуром напряглась. Сердце вот выскочит! Ждешь, когда сбегутся кучнее, и дергаешь веревку.

До чего же мила теплая, по-северному наряженная птичка. Все пуночки различны пером: одни — чище, белее, другие — с рыжинками на голове и груди (те, что помоложе), у некоторых рыженькое ожерелье, вроде как у дубровника, только посветлее. Эти самые красивые.