Певец боевых колесниц

– Предводительствовал ангелами Иосиф Сталин. Он был Архистратиг. Он вел в бой великие войска, великие дивизии, армии и фронты. И с ним Господь вел особые разговоры, ведомые только ему. Он заранее предупреждал Сталина об уготованной ему роли и о предстоящей страшной битве. Велел Сталину готовиться к этой битве, и тот готовился. Господь, ожидая эту страшную битву, зная о грядущей Победе, послал русским людям с неба свой знак. Он взял кусок камня, из которого был выстроен Небесный Иерусалим, и кинул его с неба на землю. Этот черный камень пролетел Вселенную, упал в Россию, и все его посчитали Тунгусским метеоритом. Но Сталин знал, что это послание из Царствия Небесного. Он снарядил секретную экспедицию. Разведчики облазали всю сожженную, поваленную тайгу, нашли этот камень и тайно доставили в Москву. Камень этот не имеет себе подобных на земле. Он состоит из вещества, которое не значится в таблице элементов Менделеева. Потому что из этого камня создан Небесный Иерусалим. Когда приближалась Победа, Сталин повелел учредить секретные мастерские по обработке камня. Такие мастерские находились недалеко от Подольска в Дубровицах, в секретном месте. В этих мастерских посланный Господом камень был распилен алмазными пилами на множество брусков. И этими брусками была вымощена Красная площадь, готовая к параду Победы. Эти бруски, покрывающие Красную площадь, – не гранит, не базальт, никакой другой земной камень. Они имеют небесное, метеоритное происхождение. Они страшно тяжелы. Самый маленький брусок неподъемен для человека. Поднимали его и водружали на место огромные тяжеловесные краны. Когда Жуков принимал парад Победы и гарцевал на белоснежном коне на этих небесных камнях, из-под копыт коня летели бриллианты. Эти бриллианты пошли на изготовление драгоценных орденов Победы, которые украшали грудь генералиссимуса и его победоносных маршалов. Священные камни Красной площади вопиют, то есть издают звуки. Если прийти на площадь в тихое время, ночью, когда площадь светится, как огромный метеорит, надо приложить ухо к камням, и ты услышишь небесную музыку – церковные хоралы, песни поморов, сочинения Скрябина, Прокофьева, Свиридова. А также песню, где воздается хвала тем, «кто в Ленинград пробирался болотами, горло ломая врагу». Когда случилась Победа, ликовала не только земля, ликовала вся Вселенная. Миры, которые летают в бесконечности, становились то золотыми, то изумрудными, то алыми. А на земле на одно мгновение воскресли мертвые и у старых срубленных пней появились молодые побеги.

В ночном алтаре стало светло, как при солнце. Горело множество лампад – алых, золотых, зеленых. Пылали свечи. Президент знал, что это был ему знак – верить и не сомневаться в Победе.

– Священная история России, – продолжал владыка Епифаний, – наречет святыми всех, кто участвовал в Победе, и тех, кто пал в первые секунды войны, и тех, кто вернулся домой. Священная история России будет написана ясновидящим летописцем с глазами полными света и слез. Ибо Россия – страна негасимого света и неиссыхающих слез.

Владыка Епифаний умолк, глядя на одинокую лампаду, и глаза его были полны света и слез. Президент Вязов тоже молчал. Думал о тайном промысле, давшем ему в управление такую страну, как Россия. Страну, состоящую не только из гор, рек, океанов, но из небесной лазури, где расположено Царствие Божье, а также из бездны, где клубится вечная тьма. И не он управляет Россией, а она управляет им, обрекая на великие труды и свершения.

Они услышали, как в ночном гулком храме раздаются шаги. Шаги приближались. Алтарная дверь распахнулась, и возник директор Федеральной службы безопасности. Он проделал долгий путь из Москвы и только что прибыл в обитель.

– Разрешите, Константин Ярославович?

– Садитесь, докладывайте. Можете говорить при владыке.

– Докладываю. Работа по выявлению антигосударственного заговора, имевшего целью свержение законно избранной власти, завершена. Имена, местонахождение заговорщиков определены. Вот список. – Он протянул Президенту лист.

Вязов принял, повернул к лампаде и стал читать.

– Боже! И пресс-секретарь?

– Так точно, Константин Ярославович.

– И эти театралы, которые клялись мне в любви и которым я так помогал?

– Предатели, Константин Ярославович.

– Подождите! Неужели и алюминий, и нефть, и оборонный заказ? Я считал их самыми близкими людьми!

– Они связаны с зарубежными спецслужбами, Константин Ярославович.

Президент отложил лист и молчал. За дверью в ночном храме слышалась молитва схимницы. На кровле среди куполов грохотало. Это падали демоны, сраженные Богородицей.

– Прикажете начать ликвидацию заговора? – спросил директор.

– Приступайте, – сказал Президент. – Владыка, я еду в Москву. – И покинул алтарь.