Певец во стане русских воинов: Стихотворения. Баллады. Поэмы

Мщение

Изменой слуга паладина убил:
Убийце завиден сан рыцаря был.

Свершилось убийство ночною порой —

И труп поглощен был глубокой рекой.

И шпоры и латы убийца надел

И в них на коня паладинова сел.

И мост на коне проскакать он спешит:

Но конь поднялся на дыбы и храпит.

Он шпоры вонзает в крутые бока:

Конь бешеный сбросил в реку седока.

Он выплыть из всех напрягается сил:

Но панцирь тяжелый его утопил.

1816

Гаральд

Перед дружиной на коне
Гаральд, боец седой,
При свете полныя луны,
Въезжает в лес густой.

Отбиты вражьи знамена

И веют и шумят,
И гулом песней боевых
Кругом холмы гудят.

Но что порхает по кустам?

Что зыблется в листах?
Что налетает с вышины
И плещется в волнах?

Что так ласкает, так манит?

Что нежною рукой
Снимает меч, с коня влечет
И тянет за собой?

То феи… в легкий хоровод

Слетелись при луне.
Спасенья нет; уж все бойцы
В волшебной стороне.

Лишь он, бесстрашный вождь Гаральд,

Один не побежден:
В нетленный с ног до головы
Булат закован он.

Пропали спутники его;

Там брошен меч, там щит,
Там ржет осиротелый конь
И дико в лес бежит.

И едет, сумрачно-уныл,

Гаральд, боец седой,
При свете полныя луны
Один сквозь лес густой.

Но вот шумит, журчит ручей —

Гаральд с коня спрыгнул,
И снял он шлем и влаги им
Студеной зачерпнул.

Но только жажду утолил,

Вдруг обессилел он;
На камень сел, поник главой
И погрузился в сон.
И веки на утесе том,
Главу склоня, он спит:
Седые кудри, борода;
У ног копье и щит.

Когда ж гроза, и молний блеск,

И лес ревет густой, —
Сквозь сон хватается за меч
Гаральд, боец седой.

1816

Три песни

«Споет ли мне песню веселую скальд?» —
Спросил, озираясь, могучий Освальд.
И скальд выступает на царскую речь,
Под мышкою арфа, на поясе меч.

«Три песни я знаю: в одной старина!

Тобою, могучий, забыта она;
Ты сам ее в лесе дремучем сложил;
Та песня: отца моего ты убил.

Есть песня другая: ужасна она;

И мною под бурей ночной сложена;
Пою ее ранней и поздней порой;
И песня та: бейся, убийца, со мной!»

Он в сторону арфу, и меч наголо;

И бешенство грозные лица зажгло;
Запрыгали искры по звонким мечам —
И рухнул Освальд – голова пополам.

«Раздайся ж, последняя песня моя;

Ту песню и утром и вечером я
Греметь не устану пред девой любви;
Та песня: убийца повержен в крови».

1816

Двенадцать спящих дев Старинная повесть в двух балладах