Певец Волги Д. Н. Садовников

10. Пугачев в Симбирске

Когда Пугачев сидел в Симбирске, заключенный в клетку, много народа приходило на него смотреть. В числе зрителей был один помещик (по другим рассказам исправник), необыкновенно толстый и короткошея. Не видя в фигуре Пугачева ничего страшного и величественного, он сильно изумился.

— Так это Пугачев, — сказал он громко, — ах ты дрянь какая! А я думал он бог весть как страшен!

Зверь зверем стал Пугачев, когда услыхал эти слова, кинулся к помещику, даже вся клетка затряслась, да как заревет:

— Ну счастлив твой бог! Попадись ты мне раньше, так я бы у тебя шею-то из-за плеч повытянул!

При этом заключенный так поглядел на помещика, что с тем сделалось дурно.

11. Расправа с пугачевцами

Фома дворовый был пугачевец, и его решили повесить. Поставили рели, вздернули Фому, только веревка под ним оборвалась… Упал Фома с релей, а барин подошел и спрашивает:

— Что, Фома, горька смерть?

— Ох, горька! — говорит.

Все думали, что барин помилует, потому что видимо божья воля была на то, чтобы крепкая веревка да вдруг оборвалась. Нет, — не помиловал, велел другую навязать. Опять повесили, — и на этот раз Фома сорвался. Барин подошел к нему, опять спрашивает:

— Что, Фома, горька смерть?

— Ох, горька, — чуть слышно прохрипел Фома.

— Вздернуть его в третий раз! Нет ему милости!

И так, счетом, повесили барского человека три раза.

12. Шарюк

Шарюк был татарин. Родился он в Алатырском уезде, Симбирской губернии, в селе Лома́ты, и разбойничал верст на семьдесят кругом, избегая нападать на соседние села. Он боялся мордвы и условился не трогать их. В двадцати верстах от Ломат был большой лес (Николаевский бор), продолжение огромных Сурских лесов. Шарюк обладал необыкновенною силой и умел выскользать из рук; он бегал несколько раз из острога и каторги. Это его прославило. Окрестное население боялось его как огня. В Ломатах у него была своя изба. В базарный день он ходил по селу, и никто не смел его тронуть. Шарюк заходил в окрестные кабаки и спрашивал при всех вина. Посетители расступались и пропускали его к стойке. Расплачивался он щедро: давал втрое и больше чем следовало; до рубля не брал сдачи. Выходя из кабака, он делал пять-шесть выстрелов из револьвера. (Это было всего лет пятнадцать назад). У него было их два и один двенадцатизарядный. Шайка Шарюка́ состояла из тридцати человек, все больше татары, но были и русские. Не любил Шарюк богатых, чем либо теснивших народ; попов тоже не любил. Священник села Дубенок (верст двенадцать от Домат) не из трусливых, а все-таки побаивался Шарюка и держал при себе всегда заряженный пистолет и два ружья. Когда прослышал про Шарюка, так даже сына на охоту не пускал. Кроме того, он дал такой приказ караульщику:

— Если в поповом дому выстрелят, беги на выстрел, или бей в набат.

К церкви он приставил четырех караульных. В Промзине тоже сильно побаивались Шарюка; говорили, что он дорогой почту ограбил, да верст за шестьдесят от того места попа обобрал. Переходы Шарюк делал необыкновенно быстрые. Вез раз мужик бочку с дегтем, встретил его Шарюк с своею шайкой и заставил вылить деготь на дорогу. Время было жаркое.

— Ну-ка, поваляйся! — скомандовал Шарюк. Мужик, боясь ослушаться, начал кататься в пыли и в дегтю. После этого Шарюк дал ему за бочку вдвое.

Полиция не могла поспеть за Шарюком, и в народе говорили даже, что губернатор послал на Шарюка войско. Татарам из шайки Шарюка, попадавшимся в воровстве, мордва начала грозить и раз жестоко наказала одного вора за кражу пшеницы из амбара: ему пудовою гирей расплющили пальцы об стену, и вдруг Шарюк затих. Никто не знает, куда он делся, куда исчез. Молва о нем и прежде затихала иногда, но не на такое долгое время. Обыкновенно после некоторого перерыва он начинал еще смелее разбойничать. Все ждали, что вот-вот Шарюк опять появится. Говорили, будто его убили сами ломатские татары, потому что многие из его шайки грабили в непоказанных местах. Вдобавок прошла молва, что из окрестных сел, в рабочую пору, выгонят народ ловить Шарюка, и исправник грозился ломатским татарам, что если они не поймают разбойника, то село у них сроют, а их расселят по окружным селам. Мордва говорила, что просто запалит Ломаты с четырех концов, и шабаш. Все это сильно вооружило татар против Шарюка, они его поймали, убили и похоронили под корнем дерева в лесу.

13. Серебряков

В селе Порецком (Симбирской губернии) Серебряков-разбойник жил; у него шайка была. Раз он управителя убил: уж очень он крестьян одолевал загоном скотины и притеснял всячески. Жил управитель на краю села, с женой и дочерью. Вот как-то среди дня присылают к нему разбойники мужика и наказывают с ним:

— Жди, мол, нас, в такую-то ночь, в гости.