Певцы Родины

багровой краски цветущего граната. Весь город как бы опоясан кружевами вышек

и напоен кипением цветущих садов... И когда еще мальчишкой я бродил по

берегу Каспия, в меня навсегда вошло море, с его вечным беспокойством, то

грозным и величавым, то ласковым и добрым...

А когда приехал учиться в Москву в пятьдесят первом году в институт

имени Сурикова, меня поразили и потрясли величавые древние храмы Кремля,

Новодевичьего монастыря, Василий Блаженный. Я также увидел новь, новое

время. Никогда не забуду замечательную выставку Дейнеки в Академии

художеств, которая сыграла огромную роль в формировании моего взгляда на

искусство и жизнь... Он звал активно вторгаться в ритм будней, знать и

любить свое время... Я чувствую порой себя участником великого отряда

строителей прекрасного, соратником борцов за светлое начало в человеке, и

это мне помогли понять и сделать не только Дейнека, не только наши

мастера... Не могу не вспомнить Сикстинскую капеллу, и подвиг гениального

Микеланджело, и фрески раннего Ренессанса. Хочу сказать слова благодарности

Ороско, Ри-вере и Сикейросу. Я всегда с восторгом слушаю стихи Маяковского,

смотрю фильмы Эйзенштейна. Они все, эти столь разные могучие таланты,

принадлежали своему времени. И мне хотелось загореться этим же священным

чувством. Быть гражданином своей страны. Быть участником, строителем этого

сложного, взволнованного, порою напряженного, но всегда чудесного и

поражающего воображение по масштабам свершений времени - эпохи, которая

творит новую красоту и м и р на нашей планете.

Кока Игнатов

Утренний Тбилиси. Ласковое южное солнце. Жемчужная дымка над городом.

На проспекте Руставели станция воздушной канатной дороги, красно-желтые

вагончики которой доставляют пассажиров на гору Мтацминда. У ее подножия

широко, просторно раскинулась столица Грузии. Тают в лиловой дали горы.

Узорной лентой вьется Кура. Скользят по крышам фиолетовые прозрачные тени.

Зал приемов в здании верхней станции фуникулера на вершине горы.

Большой, светлый. Во всю стену напротив огромного окна роспись "Посвящение

Пиросмани" - работа грузинского художника Николая Игнатова.

Шестьдесят квадратных метров живописи. Гигантский труд. Стоцветное

марево. Словно само солнце пришло в гости к художнику и расцветило немую

стену. Заставило роспись заговорить, запеть, засиять всеми колерами спектра.

Но во всем этом буйстве, безудержном пиршестве красок, в кажущемся на первый

взгляд случайным потоке стихии цветописи есть камертон - тонкий,

своеобычный, определяющий лейтмотив грандиозного холста. Букет фиалок. Да,

маленький букет фиалок в руках у веселого мальчишки-подростка.

Он принес их, принес целую корзинку и, мило улыбаясь, предлагает нам.

Фиалки... Символ весны, нежности, чистоты, надежды. "Посвящение" все

пронизано свежестью. Фиолетовые, сиреневые, лиловые колеры вкупе с

бирюзовыми, лазурными, синими, сапфировыми, голубыми, лазоревыми и другими

холодными тонами создают неповторимую основу величественной полифонии.

Обратите внимание на мнимое беззвучие цвета. Вглядитесь пристальнее. Еще

миг - и вашего слуха достигнет музыка старого Тбилиси, сонное бормотание

Куры. Зазывное, немудреное, то грустное, то веселое пение шарманки. Крик

петуха. Вы услышите тихую мелодию свирели. Гортанные звуки песни загулявших

кинто в широких шароварах и лихо заломленных фуражках. Звонкий голос молота,

бьющего по наковальне. Цокот копыт по древней мостовой, скрежет мельничного

колеса и ропот белопенных потоков, свергающихся с гор, визг ржавых уключин и

глухой говор бубна.

Вот заскрипела половица, вздохнула старая дверь, лязгнул железный

замок, застучали каблучки по булыжнику, раздался звук поцелуя, тихий смех.

Плеск весел. Звон стаканов. Шум застолья. И снова и снова протяжный голос

органи - шарманки, которая то всхлипнет, то зарыдает, то захохочет. И вот

этому завораживающему ритму подчиняется расходящееся кругами кольцевое

движение света, цвета, звука. Вечная музыка жизни, прекрасной, сладкой и

горькой. Грохочут огромные винные бочки. Тихо потрескивает нагар на десятках

горящих свечей. И над всем этим многоголосием, перекрывая крики горластых

торгашей и духанщиков, над всем этим царством пестрых звуков мы все

явственнее слышим тихий стук сердца доброго Нико Пиросмани - мудреца и

ребенка, самого нищего и самого богатого человека в старой Грузии, одинокого

художника, этого Диогена Тбилиси начала двадцатого века, поэта, любившего

людей, презиравшего роскошь и бесконечно ценившего свободу.

Его муза, светлая, наивная, не знала лжи. Бездомный бродяга, он познал

всю горечь нищеты, но все же не было человека более счастливого, чем Нико.

Ведь он владел безраздельно миром, полным мрака и слез, света и радости.

Творец и мыслитель, Пиросмани забывал все, когда наступал желанный миг и он

натягивал на подрамник кусок обыкновенной черной клеенки. Тогда свершалось