ПГТ Крапивное. Том первый

О, перепуганная блядью,
Отца единственная дочь
Забьётся мышью на полати.
Не заговаривай.
Не трожь.
И леденец, и грузный пряник,
Они изваляны в шерсти.
Кресты нелепые, в стараньях
Перстов, трясущихся, шести.

Изыдет гостья, буде адом

Гореть и поп, седобород,
Пред утешителем распятым
На два колена не падёт.
Но самый папенька, тверезый,
Одет костюмом и вдовец,
Слезой прольётся полновесной,
Будь примирился с богом весь.
Обымет дщерь, осапит грядки,
Колодцы вычищены мха,
Дней восстановлены порядки,
Добыта мать из тайника.

Ея, на крыльях голубиных,

Четыре янгела слепых
Возносят, не благодари их,
Де будто каторгой — рудник,
Вот-вот и вывернутся в память,
Где всяка мать или жена,
Вернётся, вновь заумирает,

Не различишь, кто ожила…

Ужо под плитами, по склепам,
Вослед за янгелами вхож,
Крестом старательным, нелепым,
Обжегши душ, и губ и кож,
Изыди с гостьей, взяв полати
Бессилий приступом, досад,
Во очи те слепые глядя
Отцами словно бы назад.

19.07.17

«Кто коконам под пузом…»

Кто коконам под пузом
Известен холодком,
Кто торговал медузам
Ожоговым клубком
Из нерва сочетаний
Не в кто-либо а в — сам, —
Тем дикий танец самый
Шерстей по волосам!
Их что-либо — гордится,
Как сливами — компот,
Из нас — туда не длится,
И мы — наоборот:
От сливы — в черносливки,
От сушки — в су и шки,
Из кокона, вестимо,
Что в бабочек вершки.
Гадайте, но протянут,
Кто стебля, кто листок,
Кто тлю какую — в мамонт,
Затем что он истёк.
Что хочешь могут делать
Из собственных раёв.
Вот тлю весьма умеют.
Пусть делает. Он клёв.

22.02.19

«не удержаться одиночке…»

не удержаться одиночке
в презренном сборище, порой,
медка, цветка и клейкой почки,
возлез на стул месье Шаброль,
приподнимает котелок,
воспел пронзительные ноты,
и как печальный эпилог
весны охранная работа.
подхватят под руки жучки,
горланят дачными сморчками,
рыбёхи, выплюнув крючки,
шумят от пасти потрошками,
востры подснежник и капель
пронзать освистом бедолагу,
и даже малый воробей
вдруг снегиря клюёт с размаху.
героя нашего влачат
во дальний угол терпкой лавы,
где грустных льдов последний шмат
земные кормит автоклавы.
но вырывается, в корзинах,
месье Шаброль, набрав зимы,
её несёт на холод в спинах,
даёт цветению взаймы
к ногам бросает свалки братской
пружинок радужных в садах,
и кружевной станок и ткацкий
опять в работе, если так,
то певчий ангел избавлений
от вешних хрипов конурой,
он дал нам новые ступени,
и мы не вверх, месье Шаброль,
мы только вниз, к ядру из снега,
к бесшумным Лота ледникам
до чёрной птицы кукарека
над певчим ангелом денька.

28.03.19

«терентий глотал мандарин целиком…»