ПГУ.ru. Взаимодействие

— Вильте, надо начинать заводить знакомства с семьями. Встречаться, общаться, отмечать праздники, ходить в гости. Расширять круг общения и менять его немного. Жены и мужья людей, взятых в разработку — это кладезь возможностей. Особенно если вы начнёте заниматься теннисом. Вы с Виктором — пара, с другой стороны пара. Естественное общение. — продолжила как по нотам Нечаева.

— И как мы будем делить агентов? — спросила Вильте.

— Не беспокойся. Все сведения, которые добыты в паре будут известны и ГРУ и СВР, не зависимо от задействованных каналов. Та информация, которая по тематике будет больше подходить ГРУ, будет докладываться руководству страны как добытая ГРУ и наоборот. Там, где будет очень сильная информация, которую по разным причинам мы не захотим делить или не сможем, будет совместный доклад ГРУ и СВР, две подписи будет на докладах. Путину ничего на этот счёт особо объяснять не надо — он отлично всё понимает, как бывает в разведке. Там, где информация от агента, неизвестного супругу — ничего не меняется. Докладываете каждый по своей линии. И ещё раз — самое главное! Никогда не светите без конкретной необходимости своих агентов друг другу. Это очень плохо.

— Вильте, Виктор, вы сами не изменили отношение друг к другу? Не повлияла на вас эта ситуация? — спросил Крупин.

Мы молчали. Повисла очень нехорошая пауза и я первым её прервал смотря в глаза жене:

— Я люблю свою жену. Жить без неё не хочу и не знаю, смогу ли. В целом меня эти события даже обрадовали. Оказалось, что-то где-то, там, на глубине наших душ всё очень похожее, цельное, но мы это скрывали. Теперь мы знаем всё друг о друге.

— И ценности у нас с Витей одинаковые. Я без него жить не смогу! Это единственный в жизни мужчина, которого я смогу полюбить. Мне тоже стало легче, когда я всё узнала.

Сначала место встречи покинула пара наших начальников, потом постепенно начали исчезать остальные туристы, которых я безошибочно определил, как офицеров спецподразделения СВР. И наши из ГРУ точно где-то там были, но не в поле моего зрения. Видимо так они там сами распределились.

Мы обратили внимание что внешне наши начальники вели себя так, как будто, они муж и жена или в гражданском браке или любовники. Отметили их превосходное умение и профессионализм. Действовали очень тонко, как бы показывая, что они уже вместе не один десяток лет, но по их очень тонким, бережным и добрым движениям по отношению друг к другу было всё очень достоверно.

Крупин и Нечаева нас предупредили что до конца нашего пребывания в Таиланде за нами присмотрят те, кому положено, на предмет выявления внимания контрразведки.

В отпуске мы многое обговорили, узнали много нового о прошлом друг друга. Мне нужно как следует осмыслить всю полученную информацию. Как следствие — я уже сейчас посмотрел на свою собственную жену совсем другими глазами. Несомненно — она очень интересный и неординарный человек. Интересный для меня человек.

Понимал и даже видел, что и Вильте смотрит на меня совсем по-другому. Ещё как только с ней познакомился, почувствовал, что она видит во мне немного «простого» мужика — «пролетария» вынужденного, который в тот момент зарабатывал на жизнь руками, думала — «работяга», по факту. Открыто этого не произносила. Едва заметно было, но я всё это чувствовал. Позже она, иной раз, более откровенно, в пылу каких-нибудь бытовых эмоций — покажет своё интеллектуальное превосходство. Меня это раздражало, но я не подавал вида. Меня так ещё в училище учили, что не надо демонстрировать человеку (солдату) своё превосходство. Командир нашей курсантской роты вообще говорил, что это «плебейство», учил на деле показывать свои знания и опыт — тогда всё встанет на свои места, навсегда. Объяснял, что все и всё сами увидят. Конечно, моя жена закончила один из самых передовых технических вузов страны. Причём закончила она его с красным дипломом. Мне и так было понятно, что её область знаний вообще для меня какой-то несуществующий мир. Отдавал себе отчёт что её общий уровень интеллекта выше моего. Но не во всём. Например, при виде двигателя внутреннего сгорания она демонстрировала полный провал своих инженерных познаний, но я никогда не позволял себе что-то продемонстрировать. Кроме того, Вильте больше моего читала художественную литературу. Я намного меньше. К сожалению, мы увлекались чтением разных жанров. Она увлекалась всевозможным фэнтези — которое я на дух не переваривал, поскольку уважал литературу, основанную на реальных событиях, обожал классическую литературу, и особенно русскую литературу, включая советский период (не всю конечно). Мы оба больше любили читать на русском языке. Знали, любили и уважали слова Ивана Тургенева