PHANTOM@LOVE.COM (ФАНТОМ - ЛЮБОВЬ)

В нагрянувшей в лагерь компании было еще несколько ребят и девчонок, и вечером, у костра, собрался веселый коллектив. Где-то рядом в деревне раздобыли чудесного самогона, настоянного на разных травах, и самодельная зубровка отлично подогревала голосовые связки исполнителей.

Гуру и Фил играли на гитарах, еще один музыкант вставлял импровизации на валторне и на зурне, остальные использовали кастрюли, ложки и другие ударные инструменты. Эффект был совершенно потрясающим. Гулким эхом разносились по берегу реки звуки фантастической музыки: славянская терция, кавказский полутон и первобытная ритм-группа сливались в отблесках костра в языческое действо, совершенно раскованное, искреннее и подлинное:

Я песни эти знаю с детства
И с каждым годом все ясней
Воспринимаю, как наследство,
Певцов давно минувших дней.
Они неспешны и красивы,
Как вешнего Днепра разлив —
Высокой нотой древний Киев
Хранит языческий мотив…
В напеве тихом и печальном,
Вдруг, открываются миры:
Закат. На берегу Почайны
Горят полянские костры,
Ступает вечер осторожно,
Усталый пахарь входит в дом,
А конь его, заржав тревожно,
Застыл в потоке голубом…
На берегу Славуты людно
День был удачным, видит Бог,
Взлетают песни поминутно,
И слышен девичий смешок,
И бледный месяц в звездной вьюге
Уже взошел поверх голов,
А в каждом отраженном звуке —
Мотивы будущих веков…

Лариса хотела играть в будущей постановке легендарную княжну Лыбедь, ей безумно нравилось, что ее героиня жертвует собой и превращается в реку, которая сметает волной всех аварских воинов. Однако Филлипп хотел, чтобы она сыграла аварскую княжну-пленницу, и эта роль ей тоже нравилась. Лариса распустила волосы и словно заправская ведьма носилась вокруг костра, декламируя под музыку страстное признание аварки:

Когда на землю падает звезда,
То рядом кто-то умирает.
Одна звезда — всего одна беда,
Но чей черед — никто не знает…
Милый! Ты улыбайся на печальной тризне!
Верю! Мы встретимся в другой, грядущей жизни,
Снова! Мы будем вместе там, в явленьи новом,
Вспомни! Меня, любимый мой, одним лишь словом…

Откуда-то из палаток, расставленных по берегу Днепра, на звуки языческого шабаша подтягивались удивленные отдыхающие, но они не могли долго оставаться просто зрителями. Натали быстро втягивала их в круг, и через несколько минут они уже прыгали через костры и пританцовывали вместе с колдуньей Мамелфой:

По зелену бархату катилося зернышко,
Птица перелетная обронила перышко,
Зерно золотистое к яхонту катилось,
Накурлыкал журавель — так все и случилось…
Размелю пшеницу я по донышку,
Отберу у зернышка силенушку,
Пущу по ветру я перышко залетное —
И готово зелье приворотное!
А еще возьму медвежий коготок,
Положу его в заветный уголок,
И пущу по белу свету шепоток,
Чтобы сущий всяк его услышать мог!
Цур, на вас! Пек, на вас!

И тени злобных аваров носились вокруг костра, не решаясь на открытый бой с дружиной Кия, и легендарная Лыбедь раскинула руки на краю обрыва.

И стала рать простоволосая пред ними, Как вызревшая под косу трава, Но тут случилось то, о чем поныне Гласит молва.

Лебедушка взошла к вершине кручи И пала камнем в голубой поток — И вздыбилась река волной могучей, И бой умолк…

Лишь в тишине нагрянувшей нежданно, Был слышен тихий, горький стон реки, Навстречу дню бежали мальчуганы, И плакали седые старики…

Трагический финал вызвал бурные дискуссии окружающих: кто-то утверждал, что существуют исторические свидетельства, противоречащие легенде, но где эти свидетельства, никто не мог сказать; кто-то отстаивал право поэта на вымысел и утверждал, что не имеет значения, были ли вообще в истории Кий, Щек, Хорив и сестра их Лыбедь.