Пьяная Паучиха (СИ)

  И тут внезапно оказалось, что можно просто... ну... надевать одежду. Какую-нибудь. Ланерье все равно, он вообще слепой. И всем остальным тоже. Они не слепые, но им все равно.

  Саю никогда раньше не умывалась водой из-под крана (до этого она придерживалась сайманской системы ухода за кожей, которая занимала где-то час с утра и полтора вечером, и включала в себя столько бутылочек и притираний, что Саю и сама точно не помнила их количества, хотя и во сне бы не перепутала порядок нанесения всего этого богатства) и не мыла волос каким-то там шампунем - она даже не была уверена, что это вообще шампунь, на найденной в ванной Ланерье бутылке не было этикетки. Но вещество пенилось.

  Она с удовольствием готовила для хозяина дома здоровые блюда по рецептам прабабушки, но и это было развлечением, а не обязанностью, и блюда потихоньку упрощались - сначала они были красивыми, здоровыми и сложными, а потом потихоньку Саю перешла на простые и вкусные. Лунные дни Саю они вообще провели на растворимой лапше и сосисках - и это было замечательно, потому что в отличие от матери, которая всегда считала такое глупостью и слабостью духа, Ланерье был совершенно уверен, что если уж девушке хочется целый день валяться с книжкой вместо того, чтобы готовить ему завтрак, обед и ужин, то, наверное, на то есть причина. Даже если этот день в итоге затягивается на три дня.

  Его вообще раньше, кажется, не кормили особо, никто не заплетал ему косичек и не стирал халаты (которые оказались особенным типом жреческого одеяния). Он кое-как справлялся, и никому в голову не приходило, что ему может быть нужно что-то еще. Он ведь и не просил, а предложение могло его обидеть. А забота Саю была благодарностью, а не попыткой пожалеть. Так что Ланерье был рад, что когда-то не смог отказать Жаннэй в ее странной просьбе, а Саю впервые за много-много лет с тех пор, как мама доверила ей пересадить молочай, чувствовала себя по-настоящему нужной и полезной.

  Ведь если она отсюда исчезнет, пыль снова заполонит квартиру, за годы спрессуется в грязь и грязь-под-грязью; Ланерье исхудает до состояния скелета, а проклятая лапша снова захватит холодильник.

  Кроме того, никогда раньше Саю не было так просто ходить по улицам одной. Ее... не замечали. Она была... неприметной. Даже мелкая шпана не видела в ней девушки, и не нужен был брат или подруга, чтобы отгонять навязчивых ухажеров. Ну, почти, пара неадекватов все-таки привязались однажды, но она вовремя шмыгнула в магазин.

  С мамой она, к счастью, так ни разу и не столкнулась. Зато она освоила дорогу в местный супермаркет, научилась покупать крупу и туалетную бумагу по скидке, что вообще-то не так уж и сложно, если последний год тебя только и учили, что экономить деньги мужа, и... нашла себе школу.

  Не просто школу.

  Музыкальную школу.

  Однажды она немного заблудилась, хотела срезать, и вошла через чуть приоткрытые ворота. Прошла по заасфальтированной дорожке мимо трехэтажного дома. Тут было полно детей, они бегали, дурачились, орали и швырялись камнями, так что она подумала, что это просто школа. Что сейчас она сможет обогнуть здание и выйти через калитку с другой стороны. Но ее привлекла золотая табличка над крыльцом.

  "Музыкальная школа под покровительством Храма Живицы"

  Как зачарованная, она зашла внутрь.

  Она бы прошла мимо, если бы знала, что в таких местах вообще-то платят за обучение. Проблемы оплаты уроков никогда ее не касались, это ее мать, а не она, протягивала купюры домашним учителям фортепьяно.

  А так она зашла, осмотрелась и спросила у первой проходившей мимо пожилой женщины: "Простите, а можно... поиграть?"

  И так как она больше не выглядела, как дочь богатого рода - а скорее, как девочка-подросток из неблагополучной семьи, то добрая женщина решила, что сама Живица привела к ней дитя, дабы уберечь эту невинную душу от пути наркоты, разврата и окос-музыки. Не выгонять же? Она разрешила девочке потыкать пальчиком в расстроенное фортепьяно в дальней комнате.

  И тут Ашида из рода Эн довольно быстро поняла, что немного поспешила с оценкой благополучия девочки - для уличной оборванки у Саю была слишком хорошая школа. А потом узнала, что и с возрастом немного промахнулась... Что не помешало ей обговорить с Саю перспективы.

  Ашида Эн могла распознать талант, который сам явился к ней под нос.

  Она пообещала Саю если не блистательную музыкальную карьеру, то хотя бы поступление в консерваторию. Главное, заниматься почаще.

  В общем и целом, теперь у Саю была музыкальная школа и цель в жизни, а у Ланерье - чуть больше расходов и насущная необходимость раздобыть где-нибудь рояль. Или хотя бы фортепьяно.

  С последним обещала помочь Майя.

  Ну, чтобы хоть как-то скрасить поганые новости, с которыми пришла.

  - Лека вморозил себя в кусок льда, - сказала она тогда, бесцеремонно плюхаясь на подушки в ритуальной комнате Ланерье.

  Ланерье смиренно отложил в сторону разноцветные ленты, которые до того рассортировывал по специальным сундучкам по какому-то только Лаллей и ему понятному принципу.