Пьяная Паучиха (СИ)

  - Ну, это... - протянула она, - вроде как... В общем, я взяла Саю на праздник. Наш, в квартале. Вот. И там она немножко подзамерзла - ну, вечер уже был, зябковато, я ей платок не дала взять... - она возвела глаза к потолку, стараясь всем своим видом показать, как же ей стыдно, - ну и Ярик, как настоящий юноша многих достоинств, поделился поясом, подзакутаться.

  - Обычно в таких случаях куртку дают, если я не ошибаюсь...

  - Мы ж огневики, - пожала плечами Майя, с неудовольствием ощущая, как натягивается тесная ткань пиджака, - ну и это... не мерзнем. Без куртки Ярек был.

  Раскачалась она, что ли, с выпускного? Вот говорили девочки, нечего на физрука залипать, ничем хорошим не кончится, и вот, одежда на плечах трещит... Но тот был слишком горяч, чтобы мудрых советов слушаться. А какой персональный комплекс упражнений ей подобрал! Без дураков, гонял до седьмого пота и в хвост, и в гриву.

  Вот и Ярек на гулянках не курткой грелся. И грел. Майя вспомнила, в каком состоянии застала свою невероятно скромную и воспитанную протеже и с интересом посмотрела на ее мать. Интересно, а за этой ледяной маской дремлет столько же огня?

  Майя ведь, когда впервые увидела Саю, чуть что бледнеющую и заикающуюся, тоже готова была поклясться, что в ее жилах течет холодная, слабая лягушачья кровь. Такую так просто не зажечь, как бы ни были горячи у Ярека поцелуи... Вот и отвлеклась немножко, на секунду отвернулась...

  И ошиблась. Ох, ошиблась...

  Но некоторые ошибки - они к лучшему.

  - А она, значит, замерзла, - скептически заметила Лелле, - в квартале, полном огневиков, на празднике огневиков. Помнится, у вас ни один праздник без костров не обходится?

  - Ага. Замерзла, - кивнула Майя, - костры - штука такая. Груди тепло, спине холодно, а боком к огню повернешься, так один бок печет, другой леденит... А как продуло бы ее? А так я ее в целости вернула. И с новым шарфиком. Вы не беспокойтесь, я за ними в оба глаза следила. Ни-ни.

  Майя себе самой уже напоминала деревенскую дурочку, такое глупое и недоумевающее она сделала лицо.

  - Ладно-ладно, предположим, - чуть улыбнулась Лелле, - что же ты стоишь, кстати? Вот же отличный мягкий стульчик, ты присаживайся, присаживайся. Приказать подать чаю? Хочешь чаю, Майя?

  Майя послушно села на стул, по спинке которого извивалась искусно вырезанная змея. Покачала головой. Нет, только чаю не хватало... Да и вообще, принимать от Лелле даже комплименты и улыбки было страшно.

  Такая улыбнется - и руку откусит...

  - Говорили ли тебе когда-нибудь, как идет тебе салатовый цвет? Знаешь, милая, ты кажешься мне такой хорошей девочкой... А я так тоскую по дочери. Я так люблю свою дочь... Ей тоже шел салатовый... - Лелле на мгновение приложила ладонь ко лбу, прикрывая глаза, чуть дрогнула голосом, - где же она сейчас... Я так беспокоюсь! За ниточку хватаюсь, за пояс, который совершенно ничего не значит! Я ведь знаю, что он совершенно ничего не значит; не так я дочь воспитывала, чтобы она подарки от юношей принимала так просто. Я верю, что ни-ни, верю тебе, милая Майя! Но теплится надежда... Может ли быть, что на твоем теплом празднике она нашла любовь?

  Майя закашлялась. Это же за какую дурищу Лелле ее держит? Не то чтобы она сегодня успела сказать что-то сильно умное, но все-таки?

  Но Лелле на Майино смятение не обратила внимания. Поднялась вдруг с кресла легко, как танцовщица, подошла к Майе, протянула руку, коснулась ее волос, щеки, потрепала - этак по-матерински, ласково. Моргнула - скатились по щекам две крупные слезы, оставляя следы на идеально нарисованном лице.

  - Я ведь желаю своей девочке только счастья, милая Майя. Я пойму, если она нашла любовь - с Яреком рода Джисок ли, с кем другим. Любая невеста острее чувствует соблазн, и не мне винить ее, если она впала в грех. Я помогу ей. Просто скажи, где же она?

  Майя сглотнула.

  Она не знала, дело ли в мягких руках Лелле, или в ее голосе, полном тоски и отчаяния, или в том, что у самой Майи никогда не было матери, которая бы так о ней заботилась... Вот так трепала по щеке, вот так проводила по волосам... Но на глаза навернулись слезы. Она утерла их рукавом, шмыгнула носом и сказала твердо.

  - Я не знаю, где она. Погулять водила, тут виновата. Но побег ее... Ничего не знаю. Я очень вам сочувствую, мудрая Лелле. Но... Ничем не могу помочь.

  Лелле перехватила ее руку, сжала чуть сильнее, чем ласково, и сказала - все так же мягко.

  - Эта ткань воды не любит. Не стоит тебе утираться рукавом. Ты ведь девушка, симпатичная девушка...

  Достала платок - большой мягкий клетчатый платок, и вложила Майе в руку. Вздохнула горько. Отпустила, отступила к окну. Повернулась спиной, будто пытаясь скрыть слезы.

  - Мне жаль. Это была моя последняя надежда...

  - На что? - спросила Майя, теребя платок, - Ну нашли б вы ее. И дальше что? Я вот видела Рео, индюк тот еще. Просто так Саю ничего не простит. От мужа вы такого не скроете вот никак. Рео самолично на крыло поднимется, чтобы все что было вот прям в уши вашему муженьку накудахтать. Может, оно и к лучшему? Что вы не можете ее найти?