Пьяная стерлядь

— И что это было? — спросила сама у себя Таня, глядя на телефон.

В общем, день рождения был таким, каким должен был быть — самым ужасным днем в году.

Таня кое-как досидела на работе. Перед выходом посмотрела в окно: продолжал лить дождь, а шквалистый ветер вырывал зонты у редких прохожих. Таня заехала в магазин, купила коньяк и, зайдя в квартиру, мокрая до нитки, выпила залпом полрюмки.

В тот момент, когда она набирала в ванну воду, чтобы полежать и успокоиться, снова зазвонил мобильный.

И опять звонила мама — только на этот раз Таниного первого мужа, бывшая свекровь Анна Андреевна, которая, впрочем, требовала, чтобы Таня называла ее мамой, и на Анну Андреевну не откликалась. Все ее звали Нюрой, так что для Тани она осталась просто свекровью, хоть и бывшей.

Таня решила, что на этот звонок она точно отвечать не будет. Не выдержит она сейчас причитаний Анны Андреевны, которая очень переживала, что Танина совместная жизнь с ее сыном не сложилась, и предлогала дружить навеки. В устах Таниной свекрови это звучало так: «Ты ж мне как доча!»

Но телефон продолжал настойчиво звонить. Таня не выдержала. Она хорошо относилась к своей бывшей свекрови. Настолько, насколько это было возможно — та ничего плохого ей не сделала.

— Танечка, поздравляю, — сказала экс-свекровь и всхлипнула.

— Спасибо. Вы что, плачете? Что-то случилось? — Таня удивилась, что все мамы, включая ее собственную, сегодня плачут в трубку.

— Саша умер. — Свекровь разрыдалась.

Сашка был первым мужем Тани. Он жил в Перми, его мама — в Киеве, а Таня — в Москве. Теперь Анна Андреевна летела из Киева в Пермь через Москву — хоронить сына.

— Танюш, я ж в аэропорту, ты приедешь, доча?

Таня за пять минут собралась, хлебнула коньяка для храбрости, поймала машину и поехала в аэропорт, где еще два часа рыдала вместе с бывшей свекровью. Таня старалась вспомнить все то хорошее, что было связано с Сашей, но в голове крутились только какие-то совершенно неуместные и не подходящие случаю воспоминания — как Сашка ей изменил, как напился вдрызг и закрыл ее на балконе, где она чуть не околела. Они оба были взрывные, хотя и отходчивые. За тот год, что длилась их семейная жизнь, Таня не помнила ни дня, чтобы они не поругались. Они были идеальными любовниками, но жить под одной крышей им было противопоказано. Сашка был ярким, творческим, увлекающимся. «Я сегодня не такой, как вчера» — эта фраза как нельзя лучше подходила ее бывшему мужу. Таня же хотела стабильности, уверенности в завтрашнем дне и спокойствия. Они развелись так же бурно, как и жили, — Сашка пришел в загс пьяный, а Таня нарядилась в черный костюм. Он хохотал и заигрывал со служащей загса, а Таня готова была его убить. И теперь всё — Сашки не было. Веселого, шебутного, обаятельного, не было. Таня не могла в это поверить.

Она проводила Анну Андреевну на самолет, вытерла слезы и решила, что бывшего мужа надо проводить по-человечески. Она зашла в церковь и заказала службу за упокой, поставила свечку. Домой вернулась разбитая, налила себе остатки коньяка и задумалась о своей жизни. Годы идут так быстро, так незаметно… Вот и Сашка умер, такой молодой, красивый. Таня горько заплакала. Ей было жаль Сашку, их незадавшуюся жизнь, жаль себя и Анну Андреевну. Она вспомнила, что именно сегодня ее бросил Коля, и поняла, что этот день рождения превзошел по несчастьям все остальные, вместе взятые, и этот день она уж точно никогда не забудет.

Таня сидела в одиночестве и плакала. Ей хотелось кому-нибудь позвонить. Поговорить, поделиться. Она не хотела звонить подругам, у которых были свои заботы. Не могла позвонить маме, которая сразу же начала бы нервничать. Таня заплакала еще горше. И набрала единственный номер, который пришел в голову, — телефон ее любимой бабушки. Бабуля терпеть не могла Сашку, была против брака Тани с ним и не скупилась на эпитеты — Сашку называла то охальником, то кобелем, то бездельником.

— Бабуль, Сашка умер, — сказала Таня бабушке трагическим голосом.

— Какой Сашка? — уточнила бабуля, которой недавно исполнилось восемьдесят шесть лет, и сообщения о почивших с миром знакомых она воспринимала как сводку погоды.

— Муж мой, — ответила Таня, сообразив, что зря позвонила бабушке. Нашла кому!

— Ты была замужем? Когда? — удивилась бабушка, иногда страдавшая провалами в памяти.

— Была. Помнишь, Саша, ты еще на свадьбе была в такой шляпке летней.

— Шляпку помню, — согласилась бабуля. — И как умер? От чего? — Бабушка попыталась поддержать светскую беседу.

— Не знаю!

— Ну и слава богу, столько он нервов тебе измотал, обалдуй, прости господи! — обрадовалась бабуля, которая, конечно же, все помнила, когда это было в ее интересах. — Хорошо, что ты с ним развелась, а то бы еще хоронить его пришлось. А это, я тебе скажу, такие хлопоты, такие траты. Знаешь, сколько сейчас стоит место на кладбище? Ужас! Хоть не умирай, чтобы в долги не влезть!

— Да, бабуля. — Таня постаралась прервать бабулины рассуждения о затратности похорон.

— Ну и чего ты рыдаешь? — уточнила бабуля.

— Жалко его. Такой молодой.