Пьяная устрица

Сгореть и в самом деле ничего не сгорело, потому как и гореть было нечему. Но о последнем обстоятельстве Юлька матери не поведала. И та сразу перешла к основному пункту разговора.

– Юльчик, – начала она, и Юлька снова поежилась.

Она отлично знала этот милый заискивающий тон, в котором в любую секунду могли прорезаться стальные нотки. Юлюшкой Юльку называли, когда хотели немного воспитать. А Юльчиком, когда от нее что-то требовалось и мать не была вполне уверена, что Юлька это сделает.

– Юльчик, – повторила Наталья Степановна. – А почему бы тебе не приехать к нам на дачу со своим молодым человеком? Он ведь у тебя есть, правда? Этот Костик. Ты мне про него рассказывала. Папа был бы рад. Ты же знаешь, что он затеял обустраивать домик для гостей. Ему одному тяжело.

– А что, рабочих уже не нанять? Кроме Костика, больше и помочь некому? – внезапно обозлилась Юлька и тут же пожалела о своей вспышке, потому что в голосе Натальи Степановны немедленно появились те самые стальные нотки, которых Юлька так опасалась.

Папа ради вас же старается! – сказала Наталья Степановна. – Неужели так трудно немного ему помочь, если он просит? Разве ты нам чужая?

Юлька только вздохнула. Она решительно не представляла, как объяснить маме, что вряд ли от Костика у них на даче прибавится порядка. Уж такой был Костик человек: искренне желая помочь, он ломал и портил абсолютно все, к чему прикасался. Единственное, что у него неплохо получалось, – это ходить по подиуму и сверкать ослепительной улыбкой с обложек журнальчиков. Да еще общаться со всеми красивыми девушками, которые попадались на его пути.

– Мама, он вряд ли сможет, – попыталась Юля сгладить свою резкость. – Он просто не умеет.

– Зачем же тогда тебе такой мужчина? Юлия, запомни, тебе нужен муж, а не какой-то приходящий хахаль.

Юлька тяжело вздохнула. Ее назвали полным именем. А это означало только одно: за нее взялись всерьез.

– А хорошего мужа из человека, который никогда в руках рубанка не держал, точно не получится, – продолжала вещать в трубку Наталья Степановна. – И если то, что ты говоришь, правда и Костик действительно ничего не умеет, то тем более тащи его к папе. Пока еще не поздно!

– Что пока не поздно?

– Пока твой Костик еще молодой, его можно перевоспитать и научить любить и ценить свой и чужой труд. А без этого ни один человек не может стать личностью.

– Мама, мама, я привезу Костика! – в полном отчаянии завопила Юлька. – Только мне нужно его разыскать. У него сегодня показ мод. А завтра мы обязательно приедем.

Вот и хорошо, – подобрела Наталья Степановна. – Вечно тебе, Юлька, нужно меня до сердечного приступа довести своим упрямством. Пойду теперь пить корвалол. И не стыдно тебе! А завтра мы с отцом вас ждем. Приезжайте пораньше. Часикам к семи. Чтобы до жары успеть сделать основную часть работы.

Юля повесила трубку и в сердцах выдернула из розетки телефонный шнур. Теперь ей нужно всеми правдами и неправдами вытащить несчастного Костика на дачу, чтобы он там целый день, а то и несколько дней пахал вместе с Юлькиным папой – Владимиром Николаевичем. И все это под критическими взглядами Натальи Степановны. И это в то время, когда в Питере наконец-то установилась июльская жара и единственное, что хочется сделать, – влезть в прохладную воду по самую шею и сидеть в ней до вечера.

Юльке было искренне жаль беднягу Костика, с которым она была знакома всего лишь месяц и который еще не успел сделать ей ровным счетом ничего плохого. И даже напротив, приглашал несколько раз в рестораны и кино. И даже водил на показы мод, где и дефилировал перед Юлькой с очень сексуально оттопыренной попкой. Но, несмотря на все хорошее, Костик был приговорен к даче. И приговор обжалованию не подлежал.

Вопрос стоял жестко. Либо Костик денек попилит доски у Юлькиных родителей на даче, либо Юльку будут терзать и травить до тех пор, пока она Костика родителям все-таки не привезет. Юлька вздохнула и пошла на кухню пить утренний кофе.

– И не надейся, что получишь сегодня завтрак, – обратилась Юлька к притопавшей следом за ней на кухню Нике. – Ты сожрала две огромные тапки. Такому маленькому существу их должно хватить как минимум до ужина.

Но Ника и ухом не повела. Она умильно смотрела на Юльку, пока та доставала сыр и молоко, чтобы разбавить кофе. Черный Юлька по утрам не пила. Не любила. Внезапно раздался звонок. От неожиданности и злости Юлька выронила из рук пакет с сыром, и он шмякнулся прямо под нос возликовавшей таксе.

– Я же отключила… – начала Юлька, но вовремя спохватилась, что звонят на сей раз в дверь.

Значит, это была не мамочка. Вряд ли за такое короткое время она успела бы примчаться с дачи в город.

«А раз не мамочка, то уже хорошо», – решила про себя Юлька и пошла открывать.