Пьяная устрица

– Кстати, почему я должна вам об этом докладывать? – сердито спросила у нее Яна Станиславовна. – Вы что, мой налоговый инспектор?

– Хуже, – буркнула Мариша, доставая фальшивое милицейское удостоверение.

И о чем вы хотели бы со мной поговорить? – вдоволь натаращившись в книжечку, спросила Яна Станиславовна. – Мне показалось, что у вас ко мне важный разговор.

– И вы не ошиблись, – кивнула Мариша. – Скажите, как давно вы работаете вместе с Розой Адамовной?

– Давно, – сказала Яна Станиславовна. – Уже больше десяти лет. Если точней, то двенадцать лет.

– И только? – не в силах скрыть своего разочарования, спросила Мариша. – А раньше? Раньше вы что, с ней никогда не работали?

– Не только не работала, но даже и не встречалась, – улыбнулась Яна Станиславовна. – Мы познакомились с Розой Адамовной, когда она пришла к нам в родильный дом номер один на заведование дородовым отделением. А было это двенадцать лет назад.

– Черт! – не сдержалась раздосадованная Мариша.

– Я вас чем-то расстроила? – удивилась Яна Станиславовна.

Но Мариша не успела ответить женщине. Потому что в этот момент в кухню снова вошла дочь Яны Станиславовны. Стефочка накрасилась еще сильней, обвесилась с ног до головы золотыми побрякушками и выглядела законченной стервозой. Этому очень способствовало черное открытое платье, расшитое стеклярусом и блестками. Длинные светлые волосы девушки рассыпались по плечам. И нельзя было не признать, что Стефочка хороша, хоть и вульгарна до ужаса.

– Мама, – капризным голосом объявила Стефочка, – я ухожу.

– Солнышко, возвращайтесь не поздно, – умоляющим голосом сказала Яна Станиславовна.

– У меня же сотовый, – напомнила ей дочь. – В случае чего я тебе позвоню. И мама, ради бога, не волнуйся за меня. Я уже взрослая.

– Конечно, взрослая, – вздохнула Яна Станиславовна, с любовью глядя на дочь. – Красавица моя.

– Мы хотим завалиться в клуб, – сказала Стефочка. – Дай мне денег, а то неудобно перед друзьями.

– Конечно, – заторопилась Яна Станиславовна. – Вы меня извините? – обратилась она к подругам.

Те согласно кивнули. И Яна Станиславовна со Стефочкой вышли из кухни.

– Ну и какое у тебя впечатление? – спросила Мариша у Юльки.

– Доченька – жуткая стерва, – сказала Юлька.

– Я не о том, – с досадой отмахнулась Мариша. – Что ты думаешь по поводу ее клиники?

– А что? Она вполне могла нанять кого-нибудь, чтобы укокошить Розу Адамовну, – сказала Юлька. – Нужно будет ментам подсказать, чтобы они проверили, кто и в каких размерах получал доходы с клиники. И заодно пусть поспрашивают, не было ли трений между Яной и бедняжкой Розой Адамовной.

– Мне тоже показалось, что Яна должна была Розу ненавидеть всей душой. Работали они вместе, а львиную долю доходов с клиники Роза забирала себе.

– Думаешь?

– Уверена. Вспомни, в каких хоромах жила Роза. Разве сравнишь с этим убожеством, – сказала Мариша, презрительно обведя вокруг рукой. – Даже если тут сделать ремонт, то все равно не тот уровень.

Но дальше на эту тему поговорить подругам не удалось. Вернулась Яна Станиславовна.

– Скажите, а кто из акушерок помогал Розе Адамовне до того, как вы стали работать с ней? – спросила Мариша.

– Да откуда же мне знать? – пожала плечами та. – Многие, должно быть. Розе Адамовне довелось поработать в своей жизни во многих местах.

Но у нее должна была быть какая-то женщина, которой она доверяла. И с которой предпочитала работать. Не мне же вам объяснять. Бывают случаи, когда постороннего человека не возьмешь в ассистенты.

– Я догадываюсь, о чем вы говорите, – понизив голос до заговорщицкого шепота, сказала Яна Станиславовна. – Но даю вам слово, что я сама никогда…

– Мы вам верим! – перебила ее Мариша. – Вы честная женщина. Но бывали же и иные…

– Да, – горячо зашептала Яна Станиславовна. – Конечно. Конечно, были. И я даже знаю, как звали одну из них. Если вы меня не выдадите…

– Нет, ни в коем случае, – горячо заверила ее Мариша.

– Так вот. Эта женщина проработала с Розой Адамовной больше тридцати лет. Ее звали Ниной. Она была, пожалуй, самым близким ей человеком. Но когда мы задумали создать нашу клинику, я прямо сказала Розе, что той женщине не место в нашей клинике. Ее необходимо уволить.

– И Роза Адамовна согласилась?

– У Розы не было другого выбора. Нина к тому времени уже сильно пила. Ее выгоняли с одного места за другим. И она скатывалась все ниже и ниже. Когда я последний раз слышала о ней, она работала где-то санитаркой. Не знаю, лично я бы не взяла ее к себе даже мыть полы. Можете мне поверить, в приличном месте ей точно делать нечего.

– А где именно сейчас работает эта Нина?

– Я слышала от Розы, что ей удалось пристроить эту Нину в родильный дом на улице братьев Вавиловых. Но возможно, ее уже уволили и оттуда.

– А как ее фамилия?

– Фамилия? – удивилась Яна Станиславовна. – Зачем вам понадобилось это ничтожество? Она давно пропила и свои мозги, и память.

– Но все же? – настойчиво повторила Мариша.

– Фамилия… Смоленина или Смолянинова, что-то так, – пожала плечами Яна Станиславовна. – Извините, точнее сказать не могу.

– Спасибо и на этом, – поднялась со стула Мариша. – Нам пора.