Пьяная утка

— Норман. Вы — Дженнифер Уиллоу? — Он смотрел прямо и открыто. Почему я решила, что Стэпфолд подкинет мне какую-нибудь крысу?

Кивнув Норману, я повела его наверх, где провела собеседование, чересчур расширенное на его взгляд и слишком урезанное на мой. По крайней мере, вопросы о занятости в сфере кинобизнеса можно было точно упустить…

— Вы приняты. — Я поднялась и протянула руку Норману. — Подходите завтра к десяти, мы уладим вопросы с документами. Приступать можете после оформления.

— Я хотел бы ознакомиться с работой сегодня, если можно.

— Сегодняшний день в оплату не входит, — сочла нужным напомнить я. Норман пожал плечами.

— Я просто хочу войти в курс дела.

Вечер прошел почти идиллически. Два бармена слажено работали за стойкой, народ не уходил, деньги текли в кассу рекой. Я почти ощущала себя подпольным бутлегером, наваривающимся на нелегальном спиртном.

— Джен. — Том подошел, когда я только успела расслабиться. — Мне нужно с тобой поговорить.

Услышав в его голосе не слишком приятные для себя нотки, я напряглась. С трудом заставила себя улыбнуться и пошла наверх, ни на минуту не сомневаясь, что Том отправится следом. Наконец шумный зал остался за спиной, и я выжидающе уставилась на него, стискивая пальцы за спиной в замок. Так крепко, что стало больно. Зато отвлекло.

— Джен, я говорил, что уеду завтра. — Том подошел ближе и взял меня за локти, заставляя вытащить руки из-за спины. — Обстоятельства изменились. — Он заключил мои ладони в свои и посмотрел прямо в глаза. Так виновато, что на глаза против воли навернулись слезы.

— Мне звонил мой агент. Ночью у меня должен быть разговор… с продюсером… я пока не знаю, о чем. — Он замолчал, ожидая моей реакции, но я понятия не имела, что это значит и что должна говорить.

— Они будут звонить из Лос-Анжелеса, — продолжил наконец Том, поняв, что я не спешу отвечать. — И вся съемочная группа из Англии будет там. В Лондоне. — Он снова замолчал. А я продолжала тупо смотреть на него, чувствуя, что происходит что-то очень нехорошее. Что-то, что я пока не могу понять.

— Я должен ехать прямо сейчас, Джен. — Он вздохнул. — Ты понимаешь? Мне очень жаль.

Я кивнула. До меня дошло. Медленно, но дошло. Он уходит. Прямо сейчас. Значит, пришла пора прощаться.

— Спасибо за все. — Улыбка вышла кривой. — Правда. Я тебе за все благодарна. Спасибо.

— Ты удивительная женщина, Джен. — Лучше бы он молчал, честно.

Он поцеловал меня. Нежно. В губы. Как целуют сестру или подругу. И ушел. Что ж. Бармен хоть у меня уже есть. И на том спасибо.

Глава двенадцатая

Жизнь вошла в привычную колею. По крайней мере, мне очень хотелось в это верить. Бессонница и новый рабочий день с глазами совы — что может быть привычнее? Я честно пыталась делать вид, что все в порядке. Деловито подготовила документы на оформление нового бармена, поздравила Нормана с первым рабочим днем и бодро поулыбалась сотрудникам, слушая шум толпы за дверьми. Но стоило этим самым дверям распахнуться, а фанатам Тома хлынуть внутрь, как что-то сломалось. Первые несколько минут я еще пыталась отвечать недовольным дамам и девочкам, куда подевался их кумир.

Но после пятого или шестого подряд: "Нет. Он больше не придет. Он здесь больше не работает. Нет. Это была разовая акция" — мои нервы не выдержали.

Оставив расстроенных леди на Нормана, я с трудом заставила себя неспешно подняться в кабинет, закрыть за собой дверь и только там дать волю отчаянию, как бы громко это ни звучало.

Потому что это внезапно оказалось больно. Нет, не той разрушительной болью, от которой хочется сжаться в комок и выть на луну. И не той, от которой возникает ненависть к окружающему миру и любовь к крепкому алкоголю. Скорее, эта была та боль, что селилась где-то в глубине души, теснясь рядом с разбитыми мечтами и несбывшимися надеждами. Глухое, ноющее, тоскливое чувство.

Конечно, со временем все пройдет. Я даже удивлюсь тому, как быстро это затихнет, оставаясь воспоминанием в фотографиях. Сказала бы, что образ его сотрется из памяти, но это будет перебор — думаю, Том Хиддлстон не скоро сойдет с экранов, чтобы я не смогла натыкаться на его лицо как минимум раз в неделю.

В любом случае сейчас мне было больно. И немного жалко себя. Я чувствовала себя ребенком, которого свозили в Диснейленд, но не пустили дальше первого аттракциона. Разочарование, охватившее меня с уходом Тома, было ожидаемым. Но все равно было тяжело. Сегодня я все утро ловила себя на мысли, что он вот-вот зайдет, встанет рядом с Норманом и, широко улыбнувшись, наклонится к клиенту, пытаясь расслышать заказ.

За три недели он не просто вписался в наш тесный дружный коллектив. Он стал его частью. И потому настроение у всех, кроме Нормана, было сегодня подавленным. Или мне так хотелось видеть? Не знаю. Я запуталась. Надо просто пережить этот день. И следующий. И еще неделю. А потом все будет хорошо. Я это точно знаю.

— Миссис Уиллоу, не уделите мне пару минут? — Вечером того же дня приятного вида девушка ласково улыбнулась мне из-за стойки.