Пьяная вишня

За Антоном закрылась дверь, а я развила бурную деятельность. Вначале тщательно убрала квартиру, потом после небольшого раздумья сходила к метро и купила бордовые гладиолусы. Антон, как правило, всегда приходил с букетами после концертов. Но я решила, что на всякий случай пусть будут еще цветы в доме. В гостиной раздвинула стол, накрыла его праздничной скатертью, поставила приборы. Водрузила букет посередине. Затем начала готовить салаты.

Антон с коллегами приехал около десяти вечера. Все было готово. Я встретила их в вечернем платье, которое купила специально для этого случая. Оно было простого силуэта, из черного переливчатого шелка, едва прикрывало мне колени и облегало фигуру. Но на спине был вырез практически до копчика. Для моего возраста это была довольно смелая модель, но мне так хотелось удивить Антона. Черные лодочки на высоченной шпильке дополняли наряд. Я уложила волосы и нанесла довольно яркий макияж. Платье украсила свежей крупной красной розой, приколов ее на плечо.

Когда я открыла дверь, Антон влетел оживленный, шумный и уже в подпитии. За ним ввалилась толпа таких же шумных музыкантов.

– Ого! – закричал он с порога. – Я слышу запах жареных окорочков! Ребята! Сейчас наедимся до отвала!

Он сунул мне охапку цветов и помчался в спальню, на ходу стягивая смокинг. Я слегка обиделась, что он даже не оценил мое новое платье. Но потом улыбнулась, подумав, что это прежде всего его праздник, и пригласила музыкантов проходить. Но им особо мое приглашение и не требовалось. Они чувствовали себя здесь как дома, потому что частенько захаживали к Антону в гости. Правда, все мужчины заметили, как я великолепно выгляжу, и по очереди поцеловали мне руку. Я пошла на кухню посмотреть, в каком виде окорочка. Одна из скрипачек последовала за мной.

– Оль, тебе помочь? – поинтересовалась она.

– Да, хлеб порежь, пожалуйста, и отнеси на стол, – ответила я и улыбнулась беспомощно, потому что не помнила ее имени.

Она взяла батон и начала его нарезать.

– Антон сегодня играл бесподобно, – сказала она. – Но только в первом отделении, – добавила она и хихикнула. – А потом как с цепи сорвался и все мимо нот. Флейта так растерялась, пыталась как-то подстроиться. Но куда там! «Дерево» одно машет, Антон другое выводит, флейта в истерике. Мы чуть со смеху не померли! А зрители ничего, все скушали.

– Зая!!! – раздался в этот момент истеричный вопль Антона. – Иди сюда немедленно!

Я чуть тарелку не выронила.

– Извини, – пробормотала я и отправилась в спальню.

Антон выглядывал в приоткрытую дверь. Он был голым. Схватив меня за руку, втащил внутрь и закрыл дверь.

– Где мои домашние джинсовые шорты? – раздраженно заговорил он. – Куда ты их подевала?

– В стирке, – удивленно ответила я.

– Здрасьте, пожалуйте, – окончательно разозлился он. – И что я сейчас надену?!

– Антон! – возмутилась я. – Ведь у нас гости! Не будешь же ты в шортах разгуливать!

– Плевать! Это мой день! В чем хочу, в том и разгуливаю!

– Но я тебе приготовила чистую рубашку, твою любимую серую, и льняные брюки погладила.

Я открыла шкаф и достала вешалку с брюками. Из гостиной в этот момент раздалась громкая музыка.

– О! Ребята Моцарта поставили! – оживился он, прислушиваясь. – Они там уже без нас начали! – захохотал он и забегал по спальне.

– Одевайся быстрее! – сказала я.

– А ты классно выглядишь! – заметил Антон, останавливаясь напротив меня и окидывая мою фигуру жадным взглядом. – Что это за экстравагантное платьице? А?! Для кого это ты так вырядилась? Кого из этих мазуриков себе приглядела и решила обольстить?

От такого странного и обидного предположения я опешила. Антон подскочил ко мне и сорвал с плеч платье. И тут же начал кусать соски и мять грудь. Я попыталась отстраниться. Но он вцепился в меня мертвой хваткой.

– Я так люблю тебя, зая! – зашептал он. – Так сильно! И ты от меня просто так не уйдешь, запомни! Ты только моя!

– Да успокойся ты! – пробормотала я, пытаясь вырваться. – Никуда я уходить не собираюсь!

– Да? – тут же обмяк он и заулыбался, умильно заглядывая мне в глаза. – Девочка моя любимая! А для кого платьице?

– Ты меня удивляешь! – улыбнулась я в ответ и натянула платье на плечи. – И обижаешь! Ведь у тебя день рождения! И для тебя я так оделась, хотела приятное сделать!

– Странные вы существа, женщины! – хмуро проговорил Антон. – Такие наряды хорошо демонстрировать наедине. Но если ты так появилась перед другими мужчинами, что я должен подумать? Ведь на тебе словно висит табличка со словами: «Вы…би меня!»

– Антон! – оборвала я его.

– Ты пойми, взрослая, но глупая женщина, что все мои друзья только это сейчас на тебе и видят, и у всех наверняка ширинки трещат.

Антон молча и резко развернул меня и наклонил. Когда он был пьян, то отличался огромной силой, и сопротивляться было бесполезно. К тому же за стеной были гости. А я, если честно, от такой неприкрытой буйной страсти всегда чувствовала ответное неконтролируемое возбуждение. Антон поднял подол платья на спину.

– О! – пробормотал он. – Ты еще и в чулочках! Это сводит меня с ума.