Пьяная жизнь

Змием. Именно сотрудничество, я не оговорился, ибо опьянение,

для каждого в своих комфортных дозах, или психологический

подъем после выхода из запоя – явления, мощно стимулирующие

творчество, работоспособность, желание жить. Это касается

исключительно этапа сотрудничества. Все, что за его рамками –

тихий ужас!

Депутаты, крупные чиновники и предприниматели,

напившись,

превращаются

в

отвратительные

создания,

Валерий Варзацкий

способные на гениальные по своей уникальности пьяные

выходки, зачастую преступные или на тонкой грани между

жизнью и смертью. Не хочу рассказывать, что они вытворяют

упившись. Тянет на рвоту. Отмечу лишь, что опыт пьянок в таких

кругах весьма полезен для тех, кто изучает вырождающийся вид

– современного человека.

Гораздо более интересно «на дне», среди «бомжей» -

отставников, бывших «ментов», моряков, учителей, артистов,

стариков, изгнанных из дома детьми, обманутых аферистами,

проигравшихся в азартные игры, пропивших все.

Интересна еще одна, незаметная, мало исследованная

категория сильно пьющих - «тихие алкоголики». Они хоть и

антиподы нам, запойным, но общение с ними всегда доставляло

мне удовольствие, равно как и поражала их способность при

голых стенах умудряться каждый день «глотать» шкалик. И это

невзирая на жесткий контроль строгих жен или старых матерей,

больше всего на свете боящихся умереть раньше сыновей,

немедленно отправляющихся за ними.

Одесские «бомжи» в районе «Южного рынка» меня знали

и называли «профессором». Каждое утро, проходя мимо них,

«больных» после обычной бурной ночи, я молча, стараясь не

прикасаться, подавал ближайшему мелкую купюру. Постепенно

приучил. И когда небыло ничего в кармане, виновато разводил

руками, думая, что обиделись. Но каково было потрясение, когда

увидев мою помятую, после вчерашней пьянки, физиономию, от

горячих труб теплосети, шатаясь, рванулась ко мне «бомжиха» с

червонцем, зажатым в грязном кулаке:

- На, профессор! Разгладь «фейс»!

ПЬЯНАЯ ЖИЗНЬ

Конечно, «по трезвянке» я бы с ними не общался. Да и

сильно пьяным в их стаю не попадал. Приходил «на отходняке»

после запоя, с бутылкой, чтобы послушать невероятные истории

рассказываемые «бомжами» - интеллигентами.

Запомнилась одна, вроде бы не выдуманная, так как

дополняли, поправляли, спорили все «хором».

Нашли они в мусорном контейнере валенки. Один

попытался обуть. Но что-то внутри мешало ногам. Оказалось –

доллары. По 3 тысячи в каждом. Что с ними делать? Явно кто-то

собирал для чего-то. Может на операцию? Или на похороны?

Выбросил кто-то другой, не знавший, что они там. Вроде бы

проще пропить толпой, но пока пропьешь такую сумму то либо

сдохнешь, либо загремишь на нары. От «баксов» добра не жди.

Решили найти квартиру, с которой выбросили обувку.

Невероятно, но через дворников, старушек, сидящих у подъездов,

нашли!

Оказалось, хозяин – моряк, любитель подледной рыбалки,

в рейсе, а жена, противница той рыбалки, решила выбросить

валенки, дабы отвадить мужа от опасного хобби. Моряк должен

прийти из рейса через месяц…

Хотите – верьте, хотите – нет МЕСЯЦ (!) «бомжи» ждали,

не пропив ни одного доллара! Наградой за терпение были

комисионные в гривнах, которые, по их просьбе, моряк

выплачивал частями тоже в течение месяца. Лучшего «отдыха»

никто из них в своей жизни не знал.

Или взять недоучившегося историка и «зэка» Валеру по

кличке Вареник, «заправлявшего» на «Южном». Как он

преображался, светился теплом, забывал воровскую «феню»,

повествуя о студенческих годах! Сколько раз мы встречались

между прилавками, недалеко от «точки», где наливали

Валерий Варзацкий

проверенные люди домашний «коньяк», столько же добавлял

нового к ранее сказаному. Я понимал, что не врет, что вспоминая

об университете, фактически изливает душу такому же пьянице,

да еще и однокашнику.

Не знаю, живы ли Вареник, Коля, Дипломат, Степа – мои

«корефаны» на «Южном», но знаю точно, что «безбашенное»

наше прошлое не вернуть.

Как не вернуть к жизни всех без исключения знакомых

«бомжей» - замерзших, зарезаных, сгоревших.

Как не забыть Богдана Кицыка, Юрку Геращенка, Ваню

Бойченка, Серегу Изовита – нормальных, добрых, отзывчивых

людей, моих друзей проигравших в неравной схватке со Змием.

Размышляя о бедах, связаных с выпивкой, пытаясь быть

правдивым и максиально объективным, прежде всего по

отношению к себе, прихожу к неоднозначно характеризующему

мои человеческие качества выводу.

Оказывается, сегодня, в 63 года, самыми большими

потерями от пьянки я считаю не смерти перечисленных и не

перечисленных (неправильно поймут живые родственники…)

друзей, не угробленное свое здоровье, не колоссальные

материальные «издержки производства» а две докторантуры

фактически разменяные мной на запои.

Докторантур, в которые я почти стопроцентно должен был