Пьянящий аромат

Эдвард увидел, как при звуке этого голоса Пегги одним движением кисти опрокинула в себя весь коньяк. Поставив рюмку, она с выражением, похожим на ужас, посмотрела на эту женщину. Джереми шмыгнул за спинку дивана и так ухватился за руку Пегги, что костяшки его пальцев побелели. Он что-то спросил, и Пегги кивнула. Лицо Джереми стало белым как снег. Эдвард догадался, что мальчик прошептал всего два слова: «Это она?»

Поняв, что именно присутствие этой женщины стало причиной обморока Пегги, Эдвард в гневе поднялся и обратился к Арабелле, которая смотрела на смешливую даму с самодовольной улыбкой на лице.

— Не представишь ли меня своей гостье, Арабелла?

— С огромным удовольствием, лорд Эдвард. — Улыбка виконтессы превратилась в оскал. Он видел у нее такую усмешку и прежде, когда виконтесса собиралась пустить в ход одно из своих изощренных, подлых издевательств, обычно нацеленных на какого-нибудь ничего не подозревавшего человека. Леди Эшбери плавно повела рукой и с невыносимым спокойствием сказала: — Лорд Эдвард Роулингз, позвольте представить вам…

— Нет!

Эдвард повернулся и посмотрел вниз. Каким-то чудом Пегги оказалась на ногах, бледная как смерть и с горящим решимостью взглядом. Она вздернула подбородок и сжала маленькие кулачки. Девушка почти задыхалась, зеленые глаза пылали. Эдвард никогда не видел ее в такой ярости — если, конечно, она разгневалась, а не сошла с ума. Даже Джереми отбежал от нее и уцепился за платье Энн Герберт, серые глаза мальчика стали огромными от испуга.

— Ты, — сказала Пегги даме в наряде цвета фуксии. Ее голос был иззубрен, как обломок скалы. — Разговор. Наедине.

Та перестала смеяться и смотрела на разъяренную девушку, приподняв брови, — брови, как понял Эдвард, были полностью выщипаны и подрисованы заново карандашом.

— Договорились, — проговорила она на удивление тихо. Эдвард заметил, что это существо слегка пасовало при виде выражения на лице Пегги.

Его это лицо тоже встревожило. Когда Пегги повернулась в сторону двери, он, поймав девушку за руку, шепнул:

— Пегги… Что происходит? Может, я пойду с тобой…

Но Пегги, дернув плечом, отстранилась от его руки и скрылась в дверях. Женщина проследовала за ней, ее голова была высоко поднята, но взгляд метнулся в сторону незнакомца, который предлагал послать за доктором. Брови у него тоже были приподняты, впрочем, скорее насмешливо, чем встревоженно. Когда женщины скрылись за дверями, Роулингз повернулся и сердито надвинулся на Арабеллу, с силой впившись пальцами в ее руку.

— Что все это значит, Арабелла? — Он не узнал собственного голоса. — Отвечай сейчас же, черт побери, или я сверну твою тощую шею!

Виконтесса отшатнулась от него, ее лицо вдруг исказилось от страха.

— Эдвард, ты делаешь мне больно!

— Я оторву, к дьяволу, тебе руку, если окажется, что ты это сделала, чтобы обидеть Пегги! — Он потряс ее, чтобы показать, что не шутит. — А теперь говори, кто…

— Эдвард! — Алистер резво кинулся к приятелю. — Эдвард, отпусти ее. Ты не в себе.

— Это Кэти Портер, — выдохнула Арабелла, ее лицо превратилось в злобную маску. Бледно-голубые глаза переливались, как два сапфира. — Помнишь Кэти Портер, Эдвард? — На губах Арабеллы заиграла жестокая улыбка. — Ты бывал пару раз в ее лондонском заведении, если я не ошибаюсь.

Эдвард поморщился. Только Арабелла могла быть такой бестактной в присутствии юного создания вроде Энн Герберт, которая сделала большие глаза, хотя, к счастью, видимо, не имела ни малейшего представления о том, что Кэти Портер — хозяйка одного из самых дорогих и популярных лондонских борделей. Эдварду не доводилось встречаться с ней прежде, но, по слухам, миссис Портер была в высшей степени умелой в обращении с мужчинами. Почему Арабелла сочла нужным пригласить ее на обед? Этого он не мог понять. И откуда только Пегги могла знать кого-то вроде…

Эдвард почувствовал, что его тянут за сюртук, и, посмотрев вниз, увидел на уровне своего локтя бледное лицо Джереми.

— Пожалуйста, дядя Эдвард. — Слезы ручьями текли по щекам мальчика. — Ты ведь не дашь забрать меня? Пожалуйста, не позволяй ей меня увезти!

Эдвард резко отпустил виконтессу, которая буквально отлетела в объятия высокого незнакомца, испортив себе прическу. У Арабеллы было такое выражение лица, словно она начала жалеть о своем хитроумном плане. Наклонившись, Эдвард взял Джереми за плечи и легонько встряхнул.

— Что это, ваша светлость? — Он старался, чтобы его голос звучал с шутливой бодростью. — К чему слезы?

Джереми судорожно всхлипывал и едва мог говорить.

— Она пришла, чтобы забрать меня. Я всегда боялся, что она заберет меня!

— Кто хочет забрать тебя, Джереми? О чем ты?

— Моя м-мать, — икнул мальчик. — Ох, дядя Эдвард, разве ты не понял? Эта д-дама — моя м-мать!

Пальцы Эдварда судорожно сжались на плечах Джереми, мальчик поморщился от боли, но промолчал. Алистер взял Эдварда за запястья и оторвал его от племянника.

— Успокойся, старина. — Однако его голос слегка дрогнул. — Я уверен, найдется какое-нибудь разумное объяснение…