Пьянящий аромат

Но долго дуться на человека, который каждый вечер сопровождал их на обеды в дорогие рестораны, о которых Пегги только читала, даже не помышляя о том, чтобы там когда-нибудь оказаться, было просто невозможно. И разве можно было продолжать обижаться на лорда Эдварда, когда после каждой порции сочных лобстеров, шампанского или меренг он неизменно доставал из кармана самые дорогие билеты в оперу или театр? А до того, что каждый раз вскоре после обеда галантный кавалер исчезал в неизвестном направлении, — до того ей не было никакого дела. Как заметила, пожав плечами, леди Герберт, Эдвард Роулингз — человек светский, ему довольно скучно проводить все вечера в компании старой супружеской пары и, добавила про себя Пегги, поскольку леди Герберт была слишком хорошо воспитанна, чтобы упомянуть об этом, стыдливой дочки священника.

Пегги особенно неловко чувствовала себя по утрам, когда лорд Эдвард завтракал вместе с ними. Хотя одет он бывал всегда безукоризненно, под глазами явно проступали темные круги, а иногда, она в этом была совершенно уверена, от него исходил запах выпитого накануне виски. В общем, Пегги полагала, что лорд Эдвард проводит время так, как принято в кругу мужчин его возраста и положения в обществе. И ее интересовал вопрос, сколько именно денег он оставлял каждую ночь на зеленом сукне и сколько точно любовниц облагодетельствовал.

И все же, несмотря на уверенность в том, что лорда Эдварда засасывают разврат и гедонизм, Пегги была с ним неизменно любезна. Она не хотела, чтобы Джереми ощущал ее неприязнь к новоявленному родственнику. Для нее было важно, чтобы ее племянник, в семье которого никогда не было мужчины, за исключением деда, учился у своего дяди, чего мальчик, конечно же, не стал бы делать, узнай он, насколько плохо она относится к лорду Эдварду. Поэтому впервые в жизни Пегги старалась держать свое мнение при себе. Каждый раз, когда девушка видела лорда Эдварда недовольно склонившимся над утренним кофе, она внимательно следила за тем, чтобы с ее язычка не сорвалась какая-нибудь колкость по поводу его образа жизни.

Однако Пегги все же должна была признаться себе, что на нее произвело впечатление мужество, которое лорд Эдвард проявил во время аварии. Когда экипаж начал опрокидываться, он обнял ее, чтобы защитить, а потом буквально выдернул девушку из-под падавшей туши сэра Артура. Увы, он не смог уберечь ее от довольно сильного удара головой о масляный фонарь, висевший на стенке кареты. Но забота, которую проявил лорд Эдвард, нежно вынесший ее из экипажа и приложивший свой платок к ране, которую она не могла видеть (и не верила, что настолько опасна, как все пытались показать), его твердое решение самому идти за помощью в поместье — все это намного улучшило мнение девушки о нем. У нее даже не хватило смелости сетовать на холод, так она была тронута его обеспокоенностью.

Но его не было уже довольно долго. Пегги промерзла до костей, к тому же у нее разболелась голова. Сколько миль отсюда до Роулингза? И сколько времени понадобится, чтобы до них добрался высланный на помощь экипаж?

Пегги подумала о леди Герберт, их пяти дочерях и о том, как тепло и радостно ей было, когда прошлой ночью они останавливались в их пришедшем в упадок имении, расположенном в каком-нибудь десятке миль от Роулингза. Если бы только знать об этой ужасной метели, когда в полдень они выезжали оттуда. Если бы только… если бы только ее ноги не замерзли так сильно!

— Эй, там! — Сэр Артур поднял руку и помахал кому-то. Но он смотрел не туда, куда убежал Джереми, а в противоположную сторону. — Эй!

Пегги повернула голову, жмурясь от ветра, и увидела одинокого всадника, приближавшегося крупной рысью. Очень глупо было так гнать животное в такую погоду по такому льду. Девушка вдруг с испугом подумала, что только человек, спасающийся от кого-то или чего-то, будет лететь с такой скоростью и что сэр Артур, быть может, машет разбойнику. С забившимся сердцем Пегги спряталась за спиной толстого как бочка рыцаря и обнаружила, что его импозантная фигура очень хорошо защищает от свирепого ветра.

— Эй, там, — позвал сэр Артур. — Вы не могли бы нам помочь, сэр?

Конь и всадник появились из кружащейся завесы снега и льда, и Пегги поймала себя на том, что зачарованно уставилась на огромного жеребца с налитыми кровью глазами и пышущими паром черными ноздрями. Всадник казался не менее страшным. Одетый во все черное, широкоплечий, с глазами, отливающими сталью, мужчина усмехался, глядя на нее сверху вниз… и девушка вдруг поняла, что это не кто иной, как лорд Эдвард. Он управлялся с массивным животным, верхом на котором сидел, с грациозной силой, посвистывая сквозь ровные белые зубы, когда конь начинал переступать в глубоком снегу тяжелыми копытами.

— Лорд Эдвард! — вскричал, не скрывая радости, сэр Артур. Он притронулся к своей шляпе и положил руку на уздечку. Это было ошибкой. Конь рассерженно мотнул черной как ночь головой, испятнав накидку сэра Артура пеной с губ и мокрым снегом.